после нашего ночного разговора мне стало как-то легче. не потому, что он сказал мне что-то особенное. не потому, что это особенное сказала я. просто мой осьминожка всегда был для меня валерьянкой.
какой же он идиот, господи, какой же идиот. мы оба никогда не поймем, за что я люблю его. а он никогда не изменится. глупенький, самонадеянный малыш.