Я, знаешь, днем еще держусь, улыбаюсь, я пытаюсь быть счастливой, пытаюсь казаться…
Возвращаюсь домой (язык не поворачивается так назвать) и падаю без сил. Я лучше буду спать, лучше буду в отключке, чем думать о тебе, вспоминать обо всем, плакать тихо или во весь голос, выть, скулить, кричать, метаться, как зверь в клетке… Я на несколько часов выпадаю из жизни, чтобы не думать… А потом… потом выгулять собаку, с 8 до 10, и снова как раненый зверь кусаться, царапаться, держать марку. За насмешками и грубостью прятаться, пытаться жить, скулить-скулить-скулить. И бежать. За физической болью и усталостью хоронить настоящую, чистую душевную боль, несмываемую ни шампунем, ни бвльзамом, ничем. Мне уже наплевать на все истерики, скандалы, на все, что говорит мама, только срываюсь по поводу или без, потому что мне чертовски паршиво без тебя, слышишь? Да, я доживу до утра, и до следующего, дальше, дальше… Мне больно, но я жива, ради чего? Да хер его знает, на самом-то деле, но пока что я еще дышу, переступая через себя с каждым вдохом, умирая на выдохе…