Ты потрясающая девушка. Я сочту за честь испортить тебе жизнь.

это как в детстве: кто-то тебя оставил, сдал на хранение бабушке, как в спецхран,
и ты гадаешь, сколько здесь будет правил и до какого ты ей под стражу сдан.
вечер - для страха, скажут "спокойной ночи", двери закроют, выключат верхний свет…
отблески улиц станут на шаг короче, тьма проберется к самой твоей голове.
хочется плакать, вроде бы - несолидно, жмурить глаза страшнее, чем видеть тьму.
где-то шуршание, и ничего не видно…

боже, как страшно
бояться всего
одному.

так и случится: будешь один бояться необратимо и намертво повзрослеть.траты научат тебя никому не клясться. память научит тебя ни о чем не жалеть.
тьма перестанет вставать к твоему изголовью, ты с ней подружишься, будешь почти на "ты",
ты перестанешь город свой звать любовью, просто разлюбишь улицы и мосты.
только проснешься ночью, когда весь город, вымерзший, словно древний и дикий зверь,
будет хрипеть у двери в твоем коридоре.
тут и захочется взять и захлопнуть дверь.

где по сюжету обещаны хэппи-энды, там не бывает ни страха, ни темных дней,
и ни в какой не может быть киноленте, чтобы герои были на самом дне,
чтобы умели плакать вообще без грима, чтобы умели вовремя замолчать.
только твое здесь точно неповторимо.
Все остальное
желательно
выключать.

если однажды кто-то уйдет, оставит, не объяснившись, выключив весь твой свет,
будет казаться, что небо тебя раздавит - а небо прижмется к глупой твоей голове.
вздрогнешь и вспомнишь, что все уже это было, были другими все правила и "нельзя".

просто с тобой уже это происходило:
кто-то уехал тогда
и тебя не взял.
(с) Арька

знаешь, как мне тебя сейчас не хватает, и вчера не хватало, и, наверное, не хватит никогда

ладно, я признаю что я тебя не забыла
я впрочем и не отрицала этого.
будь прокляты те два лета
в которых были бабочки
мои
твои
бабочки
наши бабочки
помнишь?

а ты за сотни километров всего лишь
всего лишь за пару часов на автобусе
на котором я мечтала приехать когда-то
кто мы с тобой друг другу?

404 not found - непонятно

(с) Летнее Лето

один мой друг подбирает бездомных кошек,
несёт их домой, отмывает, ласкает, кормит.
они у него в квартире пускают корни:
любой подходящий ящичек, коврик, ковшик,
конечно, уже оккупирован, не осталось
такого угла, где не жили бы эти черти.
мой друг говорит, они спасают от смерти.
я молча включаю скепсис, киваю, скалюсь.

он тратит все деньги на корм и лекарства кошкам,
и я удивляюсь, как он ещё сам не съеден.
он дарит котят прохожим, друзьям, соседям.
мне тоже всучил какого-то хромоножку
с ободранным ухом и золотыми глазами,
тогда ещё умещавшегося на ладони…

я, кстати, заботливый сын и почетный донор,
я честно тружусь, не пью, возвращаю займы.
но все эти ценные качества бесполезны,
они не идут в зачет, ничего не стоят,
когда по ночам за окнами кто-то стонет,
и в пении проводов слышен посвист лезвий,
когда потолок опускается, тьмы бездонней,
и смерть затекает в стоки, сочится в щели,
когда она садится на край постели
и гладит меня по щеке ледяной ладонью,
всё тело сводит, к нёбу язык припаян,
смотрю ей в глаза, не могу отвести взгляда.

мой кот Хромоножка подходит, ложится рядом.
она отступает.

(с) Дана Сидерос

и тогда действительно перестанет.
саднить и ранить.
и болеть загнившим
острым большим стеклом.
ничего, детка. потерпи
еще полвека
и перестанет,
говорю тебе, - перестанет.
еще подумаешь "господи. повезло".
ничего.
тогда действительно станет легче.
ни тепло, ни холодно,
в общем - уже никак.
острие
застряло и ноет в ране,
говорят, мол, лечит.
говорят, мол, "детка,
это хороший знак. "
и сама начинаешь верить,
что это так.

и тогда
обрезаешь волосы, рвешь все письма
вынимаешь осколки
строго по одному.
и тогда плевать на стечение обстоятельств.истин.
посыпаешь солью
по живому: по своему.
пощедрее - горстями вдоль,
поперек, наискось.
что ж. заживет когда-то!
зачем жалеть?
когда убивает кто-то
предельно близкий.
совсем не жалко
да и почти не больно -
мертветь.

(с) Анастаси Либерти

если ты набиваешь его паролем,
значит, ты не сумеешь его забыть.

а захочешь уйти- впиваются в рукава, говорят «ты сама не своя, посиди, подумай»
у тебя третий месяц болит уже голова, ты глотаешь слова, а выплевываешь им юмор. ты вдыхаешь январь, выдыхаешь им никотин, и они, его ртом хватая, от счастья плачут.
как ты сможешь без них, тех кто духом с тобой един? ты досталась когда-то им за бухло на сдачу.
а захочешь уйти – в спину вставят большой кинжал, соберут тебе сумку, удачи дадут в дорогу.
мол, от нас-то, красавица, кто только ни бежал.
все приходят назад, привыкают к нам понемногу.

и не высмеять их в глаза, за глаза- никак. не убить добрым словом, не ранить обидным жалом.
ты не можешь уйти. лижешь руки им, как дурак.

потому что сама когда-то других держала.

(с) Лола Льдова

чувствовать, помнить, но больше не трогать,

в дверь не звонить и не ждать за порогом,

снять все улыбки, сложить и припрятать,

больше не падать и громко не плакать.

сердце намазать декстриновым клеем-

там же, где печень, немного левее.

есть на обед ацетон и пластмассу.

рвать непонятной коричневой массой,

биться и бить, провоцировать, спорить,

знать-на руинах дворца не построить,

колко смотреть и ехидно смеяться-

но никогда ни в кого не влюбляться.

горстью лекарств заживить все порезы,

душу и нежность сменить на протезы,

сдать равнодушию все добровольно,

только бы впредь не бывало так больно

у меня был мальчик который
знал сколько родинок у меня на лице,
руках, животе и так далее.
у меня был мальчик который
не мог вспомнить цвета моих глаз,
имя моей мамы через год
после нашей последней встречи.
отгадайте, кого я любила больше

кто предлагал ей руку, кто звал в гости,
кто приводил в гостиницу за углом.
он достаёт у неё из спины гвозди,
скобы, и пули, и прочий металлолом.

кто с ней бродил по сонным тенистым рощам,
кто о "последнем разе" её просил.
он же не выбирает чего попроще
и не жалеет злых и бессонных сил.

кто-то хотел просто остаться рядом,
кто-то искал утешения; что до него -
слишком уж много доступно его взгляду,
не пропускающему ничего.

к ней почти перестали ходить кошмары,
сниться чужие, - те, что были свои.
он морщит лоб; откуда же столько шрамов
у этой девочки из хорошей семьи?

каждое утро солнце рождается заново
и целует её запястья, - тонкие, как тростник.

правда, она бы всё ему рассказала, -
но ничего не помнит
до встречи с ним.

так я когда-то клялась бросить курить
с понедельника, начать есть, кончить пить,
убрать со стола весь хлам (листочки/
записки/воспоминания) в этом месяце,
послезавтра оставить всё, что нельзя забыть,
а завтра намылить верёвку и, наконец,
повеситься.

я надеялась начать жить вместе с началом лета,
перестав умирать примерно в конце весны.
время от времени я убиваю привычки, лишь по
одной причине боясь расстаться с этой. с одной.
я жду. я невольно уже начинаю считать часы
до нового года, забывая добить

надежду провести его

с тобой

.

автор: Птица Каи

они встречаются где-нибудь невзначай — он улыбается и кивает, мол «как дела?». она говорит ему что-нибудь сгоряча — о том, с кем встречалась, что видела, где была. он слушает, покупает зачем-то чай, закусывает удила.
она замолкает — и пауза — будто мир разъехался на две части под каблуком. «а у тебя?» — и хочется о любви, а получается будто бы не знаком — всё совершенно нелепо и не о том. космос горит внутри.
он отвечает коротко: «Хорошо». и что-то ещё о жизненных мелочах. они расходятся — ей не верится: он ушёл. она не спит и думает по ночам. как будто резко-продолжительный громкий шок. и хочется закричать.
а дальше она старательно держит ритм, отмахиваясь от назойливого «почему?», и телефон проверяет — вдруг всё-таки позвонит, но он не звонит ей, как и она ему. вселенная неизменно горит под ним. и вовремя не уснуть.
и она становится смелой, решает: «всё! я теперь свободна, уверенна. и весна». и уж не знаю, какой же чёрт там её несёт, но на его — внезапно — «спасибо вам» она отвечает «не за что» — спасена. и он спасён.
а после опять глубокая тишина. до следующего дыхания в унисон.
и он неизменно один, и она — одна, и каждый, конечно, сам себе режиссёр.
***
она говорит с подругой о пустяках и как бы между делом — феличита! — короткий вопрос о записях и счетах, которые он, конечно же, не читал. она убеждает подругу (читай — себя), мол «что ты! да мне же, видишь, как хорошо? ты знаешь, лучше расскажи-ка мне про ребят. давай не будем только о том, что вот он ушёл… да мне без него же сказочно хорошо! да мы же такие разные. и вообще… я теперь стала правильной и большой — я разбираюсь в бизнесе и в борще. я теперь всё — сама. я могу дышать. я теперь знаешь сколько всего могу?!» а в груди что-то громко и больно трещит по швам, и она захлёбывается в долгу у своего сердца, у своих давящих горло чувств, закрывает лицо рукой, замолкает, пьёт…
и подруга вздыхает: «я за тебя боюсь.
а тушь у тебя отличная: не течёт».

трахни его и кинь, будь коварной телкой.

— Дима, сделайте так чтобы я крепко любила вас - Маша, я ебу ваших подруг, я растопчу вас и ваши чувства - Дима, я ваша навеки!

Знаешь, меня вчера друзья гулять звали. А я выбрала в мыслях полежать с тобой на диване.