Feels nothing but pain

Я осталась одна.

Мне некому рассказать об этом.

Совершенно одна перед самым

безумным летом.

В квартире сверху смеется ребенок,

Справа за стенкой кто-то плачет,

А я в голове - прокручиваю твой голос

И снова, что ничего для тебя не значу.

Наверное, перегорела, переболела, растаяла,

Как жаль, что у любви нет особого правила.

Наверное, так просто нужно.

А для тебя просто не важно.

Я голосом простуженным…

Шепчу, что люблю тебя. Дважды.

Я не смогу отпустить. А ты говоришь:

"Я не могу".

Я попытаюсь всё забыть, но пока..

Ты меня прости: я тебя люблю.

это ведь не пожар, не потоп, а глобальная вселенская катастрофа -
когда без него становится сердцу внезапно неуютно и плохо,
и с осиновым колом внутри не знаешь, сможешь ли вновь дышать.
когда чувствуешь себя измельченным осколком и ниже ростом,
когда ты словно маленький, одинокий, всеми забытый остров,
с которого никому и никогда еще не удавалось сбежать.

это когда, пройдя по всем кругам ада, знаешь, как сходят с ума,
лишаются, словно дурного сна, покалеченного рассудка.
это когда в толпе тебе померещилась его куртка,
и сразу несколько суток превращаются вдруг в века.
когда ты впитала еще в материнской утробе, что любовь неизбежно одна –
но продолжаешь надеяться, что это всего лишь шутка.

и хочешь просыпаться только лишь с ним в одной постели –
прорастать в его глубь зеленым ростком с октябрей по апрели,
а не жить, как в коме уже энное количество лет –
потому что ты вроде бы ешь, и ходишь, и спишь, а вроде бы нет,
и вовсе не ждешь уже в тишине телефонной трели,
и больше ни отчего уже не вздрагиваешь во сне.

Я разложу свою любовь по чемоданам
И отправлю самолётами в разные концы.
Кто-то будет петь дифирамбы моим ранам,
На одном из чемоданов будут спать коты.

Кто-то будет рад неожиданной встрече,
Кто-то выбросит на мусор, не оставив следа,
А кто-то отправит чемодан тем же рейсом,
И он, потеряется, наверное, навсегда.

Кто-то не откроет, а кто-то будет рыться,
Кто-то замолчит, как будто поймёт,
А кто-то представит сразу же лица,
На которых сверкал измученный пот.

И ты, мой друг, станешь адресатом,
И ты, мой друг, расчленишь мои мечты,
Я разложила свою любовь по чемоданам
И отправила самолётами в разные концы.

Он ведь действительно был не такой как все,

Как бы банально сейчас это не прозвучало.

Рядом с Ним - всё равно, что по встречной нестись полосе,

Но я бы, закрыв на былое глаза, ещё раз прожила всё сначала…

Он был воплощением самых смелых фантазий,

Хотя о таком я раньше даже и не мечтала.

Я трогать Его боялась, я очень боялась сглазить,

Хотя мне, по сути, всё это не принадлежало…

Он правда чудесный был.

Он медленно, вкрадчиво, тихо-тихо меня убивал…

А я умирала от нежности, от переполняющей нежности.

Дышала каждой самой короткой, но самой счастливой встречей,

Хотела себе чужое… Я, впрочем, всегда была грешницей,

Наверно, поэтому время меня так халатно лечит…

А Он говорил мне всегда, что я очень красива

А я никогда красивой сама себя не считал…

А я была нервной, вздорной и плаксивой,

А счастлива была и радостной - когда Его обнимала.

Да, Он действительно был не такой как все.

И сердце давно уж так бешено не стучало.

А он крепко-накрепко там, в глубине засел,

А я бы, закрыв на былое глаза, ещё раз прожила всё сначала..

Почему все так рушится? медленно, по кусочкам. ведь, кажется, только вчера ты был так счастлив, а теперь посмотри на себя. что от тебя осталось? внутри какая-то черная дыра. она поглощает все хорошее: все воспоминания, все те счастливые моменты. почему безразличие так убивает? так быстро отдаляемся. а душа к тебе рвется. где ты? совсем тебя не чувствую. где ты? кажется, тебя уже нет.

"…Я никогда не буду любить другого, моя душа истощила на тебя все свои сокровища, свои слезы и надежды. Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин, не потому, что ты был лучше их, о нет! Но в твоей природе есть что-то особенное, тебе одному свойственное, что-то гордое и таинственное; в твоем голосе, чтобы ты ни говорил, есть власть непобедимая; никто не умеет так постоянно хотеть быть любимым; ни в ком зло не бывает так привлекательно; ничей взор не обещает столько блаженства; никто не умеет лучше пользоваться своими преимуществами и никто не может так быть истинно несчастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить себя в противном."

__М.Ю. Лермонтов "Герой нашего времени"

в этом городе вечно ищу твою тень

я завидую тем, кто видит тебя
каждый день.

Как жаль, что ты слишком горд,
Чтобы написать мне
Хотя бы простое
" Привет".

Никто не знает, что дождь - это слезы
Которые льются из твоих глаз

Он попадает на лица прохожих
Но в миг исчезает как память о нас.

Пообещай, что встретимся с тобой в конце апреля.
Как будто бы случайно, не надеясь, что придёт тот час,
Когда ни в счастье, ни в добро уже не веря,
Безликий город приведёт друг к другу нас.

Пообещай, что ты не будешь безразличным,
Что, улыбнувшись, ты взглянёшь в мои глаза
И голосом родным, но странно непривычным,
Шепнёшь какие-нибудь милые слова.

Пообещай, что ты не станешь долго меня мучить,
Что поспешишь, с тоской сославшись на дела,
Что, посмотрев на небо с грозной серой тучей,
Ты скажешь тихо: «Ну, родная, мне пора».

А я стоять останусь всё на том же месте,
Смотря отчаянно сквозь ливень на тебя.
_
Пообещай, что передашь привет своей невесте.
Пообещай, что не забудешь про меня.

Не то, чтобы я не умела прощаться, нет!
Но с каждым ушедшим в душе моей гаснет свет,
Но с каждым прощанием рушится мой мирок,
И новый мировоззренческий кувырок.

Не то, чтобы я не стремилась остаться, да.
Но следом за каждым пришедшим спешит беда,
Но каждый привет что в сознание новый гвоздь,
Сердечная рана - во веке веков ты гость!

Не то, чтобы я не сумела привыкнуть, но!
И прошлое, и настоящее, как кино,
Вся жизнь разбита на кадры: где правда, где ложь…
Билет не вернут. Скоро титры. Чего ты ждешь?

А во мне полстакана грусти и долька тебя,
эй, бармен-любовь, попрошу повторите.
Здесь отличный джаз - это стук дождя,
меня греет любимый… зеленый свитер.

Здесь сидят представители разных каст:
одинокие, пары и те, кто любит,
есть такие, что могут мужей украсть
и заходят такие, что взглядом губят.

А во мне полбутылки - надо прекращать,
а вокруг парят нити глупых разговоров.
Кто-то обещает, что будет ждать,
кто-то говорит о чужих позорах.

А во мне весь ты - до последних нот.
Ты такой один - горький сердца житель.
А бутылки нет, капли грусти в рот,
эй, бармен-любовь, снова повторите.

Джулай. Январь 2013

я без тебя… не то, чтобы не могу. просто такого - не пожелать врагу, это когда согнули тебя в дугу - девочка-лапочка - "не-подходи-опасно". это когда по сердцу - разрядом ток, оно бьется как-то неправильно, между строк, словно каждое слово - последний рывок, глоток - невозможный, нелепый… и чаще всего - напрасный.

это как будто воткнули в тебя иглу, и она проникает под кожу, все дальше вглубь, так что проще свернуться калачиком на полу, чтоб забыть на минуту, где у тебя болит. от нее никак не избавиться, не извлечь. она дрожью бьется где-то в районе плеч, в сердце - и вовсе врывается, будто смерч - не спасают ни но-шпа, ни звон молитв. это как будто ты - самый большой магнит, меня тянет невольно, нанизывает на нить… только ты ведь холодный и твердый - ведь ты - гранит, я едва успеваю не врезаться на бегу…

ну а так все в порядке - улыбка, осанка, смех - это вполне безобидный, невинный блеф. я, возможно, здесь даже кажусь вам счастливей всех.
только я без тебя… а впрочем - могу. могу.