@lampaieva
LAMPAIEVA
OFFLINE

Лампа Евы | Eva Lamp

Дата регистрации: 21 октября 2011 года

МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Ева! Вот я пришел к те-
бе.
ЕВА. А скажи мне, Мастер Леонардо, за-
чем?
МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Ты такая красивая, бе-
лотелая и полногрудая. Я хлопочу о пользе.
ЕВА. Дай-то Бог.
МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Ты знаешь, Ева, я люблю
тебя.
ЕВА. А я знаю, что это такое?
МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Неужто не знаешь?
ЕВА. Откуда мне знать?
МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Ты меня удивляешь.

http://vk.com/id158495582
http://vk.com/fuckevaluck

Поднимаясь по бесконечным лестницам долгов и обещаний, теряешь то, что называется счастьем, а иногда -- осмысленностью. <…> Из дырявых ладошек течет кровь и керосин, из рваной грудины -- слезы, гниль, надежда и сладострастие. Твое имя заглавными буквами ложится на знаки препинания пустой и ничего не обещающей постели. <…> Почему-то мне говорят делать то, от чего давление падает ниже гробовой доски, и категорически запрещают важное, благодаря чему я перестаю черстветь, как сердце Дон Жуана.
Будь со мной настолько долго, наколько нам позволит Бог, которого, как мы выяснили однажды во вторник, нет.

Мне жалко что я не зверь,
бегающий по синей дорожке,
говорящий себе поверь,
а другому себе подожди немножко,
мы выйдем с собой погулять в лес
для рассмотрения ничтожных листьев.
Мне жалко что я не звезда,
бегающая по небосводу,
в поисках точного гнезда
она находит себя и пустую земную воду,
никто не слыхал чтобы звезда издавала скрип,
ее назначение ободрять собственным молчанием рыб.
Еще есть у меня претензия,
что я не ковер, не гортензия.
Мне жалко что я не крыша,
распадающаяся постепенно,
которую дождь размачивает,
у которой смерть не мгновенна.
Мне не нравится что я смертен,
мне жалко что я неточен.
Многим многим лучше, поверьте,
частица дня единица ночи.
Мне жалко что я не орел,
перелетающий вершины и вершины,
которому на ум взбрел
человек, наблюдающий аршины.
Мы сядем с тобою ветер
на этот камушек смерти.
Мне жалко что я не чаша,
мне не нравится что я не жалость.
Мне жалко что я не роща,
которая листьями вооружалась.
Мне трудно что я с минутами,
меня они страшно запутали.
Мне невероятно обидно
что меня по-настоящему видно.
Еще есть у меня претензия,
что я не ковер, не гортензия.
Мне страшно что я двигаюсь
не так как жуки жуки,
как бабочки и коляски
и как жуки пауки.
Мне страшно что я двигаюсь
непохоже на червяка,
червяк прорывает в земле норы,
заводя с землей разговоры.
Земля где твои дела,
говорит ей холодный червяк,
а земля распоряжаясь покойниками,
может быть в ответ молчит,
она знает что все не так
Мне трудно что я с минутами,
они меня страшно запутали.
Мне страшно что я не трава трава,
мне страшно что я не свеча.
Мне страшно что я не свеча трава,
на это я отвечал,
и мигом качаются дерева.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не замечаю что они различны,
что каждая живет однажды.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не вижу что они усердно
стараются быть похожими.
Я вижу искаженный мир,
я слышу шепот заглушенных лир,
и тут за кончик буквы взяв,
я поднимаю слово шкаф,
теперь я ставлю шкаф на место,
он вещества крутое тесто
Мне не нравится что я смертен,
мне жалко что я не точен,
многим многим лучше, поверьте,
частица дня единица ночи
Еще есть у меня претензия,
что я не ковер, не гортензия.
Мы выйдем с собой погулять в лес
для рассмотрения ничтожных листьев,
мне жалко что на этих листьях
я не увижу незаметных слов,
называющихся случай, называющихся
бессмертие, называющихся вид основ
Мне жалко что я не орел,
перелетающий вершины и вершины,
которому на ум взбрел
человек, наблюдающий аршины.
Мне страшно что всё приходит в ветхость,
и я по сравнению с этим не редкость.
Мы сядем с тобою ветер
на этот камушек смерти.
Кругом как свеча возрастает трава,
и мигом качаются дерева.
Мне жалко что я семя,
мне страшно что я не тучность.
Червяк ползет за всеми,
он несет однозвучность.
Мне страшно что я неизвестность,
мне жалко что я не огонь.
(1934)

А.Введенский

Окружающий мир превращается в бутылочное стекло - Мутное оттого лишь, что ориентиры становятся желтой шелухой, а люди валятся, как высохшие тополя.

УСТАЛОСТЬ

О нет, любимая, - будь нежной, нежной, нежной!
Порыв горячечный смири и успокой.
Ведь и на ложе ласк любовница порой
Должна быть как сестра - отрадно-безмятежной.

Стань томной; с ласкою дремотной и небрежной,
Размерь дыхание, взор сделай мирным твой.
Объятий бешеных дороже в час такой
Твой долгий поцелуй, хоть лжет он неизбежно.

Но в сердце золотом, ты шепчешь, у тебя
Страсть бродит рыжая, в призывный рог трубя;
Пусть, шлюха, подудит в томлении незрячем.
(Поль Верлен)

Что соблазняет в Коммунизме, огромное его преимущество, надо сказать, это то, что он, наконец-то! сорвет нам маску с Человека. Освободит его от «оправданий». Вот уже столетия, как Человекобманывает нас, он, его инстинкты, его страдания, его сногсшибательные претензии… Как он заставляет о себе мечтать… Невозможно себе представить, до какой степени, этакий простачок, онспособен водить нас за нос!.. Тут тайны глубин. Он никогда себя не выдаст, старательно укрытый за своим железным алиби. «Эксплуатация теми, что сильней». Неоспоримо, как закон… Страдалец…Мученик ненавистной системы! Просто Иисус Христос!

«Меня! и тебя тоже! его! нас эксплуатируют!»

С обманом будет покончено! Свинцовые мерзости долой! Рви свои цепи Попю![2] Разогни спину, Данден![3] Когда-нибудь это должно же кончиться! Пусть, в конце концов, тебя увидят! Как здорово тывыглядишь! Пусть тобой восхитятся! Пусть тебя изучат! До самых твоих глубин!.. Пусть тебе откроют твою поэзию, чтобы мы смогли бы, наконец, любить тебя таким, какой ты есть! Тем лучше, чертвозьми! Тем лучше! И чем скорей, тем еще лучше! Пусть они сдохнут, господа хорошие! И побыстрей! Эти прогнившие отбросы! Все вместе или порознь! Но только поскорей! давай-давай! раз-два, готово! Ни минуты пощады! Легкой смертью или самой лютой! На это мне плевать! Я исхожу от нетерпения! Ни одного жалкого эскудо, чтобы перевоспитать их расу! В яму всех, шакалов! В выгребную!Чего тянуть! Когда они отказались выдать хотя бы одного-единственного заложника Королю по имени Прибыль! К такой-то матери! Конец им всем! Видали этих волынщиков?.. За решетку их, а там врасход! Надо, так надо! Это ж есть наш последний!.. Отпустить на все четыре? Это ж в честь чего?.. Они нас даже развеселить не могут! Чем дольше лупишь, тем глупее и неповоротливей, тупицы!Пинками их переворачивать, чтоб насмешили!..

Привилегированные? что касается меня, то глаз мой, даже слегка б, клянусь, не замутнился от вида подлой их падали… Именно так! Как слышали! Отсрочку? Нечего! Никаких угрызений! Ни слезы! Нивздоха!.. Пара ж пустяков! Не стоит ничего! А радость неземная! Их агония? Слаще меда! Объедение! Дайте добавки! Формально заявляю, что для меня это праздник души!..

Падло, я тебя прикончу! Вот ей-ей! Только б ночку почерней!

Выну наглые шары, и распялишь две дыры!

Выбью сучую душонку! Пусть попляшет, как девчонка!

А тебя обнимет кто-то!..

В печи кладбища Сироток![4]

Эти бодрые куплеты ударяют мне в голову! Кстати, дарю их всем, с музыкой вместе! «Гимн Бойни» и мотивчик заодно! В комплекте!

Все в порядке! Са ира!

Один ушел,

На смену два…

И так далее, пели в ритм мостильщики прежних времен! Потопчем-перетопчем! Утрамбуем! Заразу, о которой речь! Сравнять с землей всю эту расу! Никогда с библейских времен не обрушивался на наспоток более подлый, более пошлый, одним словом, более унизительный, чем это липучее буржуазное засилье. Класс наиболее подло тираничный, алчный, хищный, абсолютно ханжеский!..Нравоучительный и блудливый! Безучастный и плаксивый! Каменный перед страданиями! Более ненасытного? более жадного до привилегий? Нельзя себе представить! Более скаредного? болееиссушающего? более одержимого самой ничтожной наживой? Словом, законченное гнилье.

Да здравствует Петр I! Да здравствует Людовик XIV! Да здравствует Фуке! Да здравствует Чингиз-хан! Да здравствует Бонно![5] вся банда! и все прочие! Но для Ландрю[6] прощенья нет! У всехбуржуа есть нечто от Ландрю! Вот где тоска! Непоправимо! 93-й, [7] я так считаю, это холуи… то есть, буквально, с холуйскими рылами! лакеи пера, которые, спятивши от зависти, в одинпрекрасный вечер захватывают замок, обезумевшие, завидущие, грабят, давят, устраиваются и считают сахар, приборы, простыни… Считают все!.. И продолжают… Они так и не смогли остановиться.Гильотина, это окошко кассы… Они будут считать сахар до самой смерти! Кусками, завороженные. Можно кончить всех на месте… Они всегда на кухне. Терять нечего! Можно не принимать в расчет ихпару-тройку интеллектуалов, импрессионистов, путанников с направлениями иногда мычащих что-то влево, иногда вправо, в глубине своей блядской душонки все яростные консерваторы, цедящие покапле субтильные тонкости; все до отказа набиты тайными расчетами. Достаточно им показать лакрицы! Пойдут, куда вы захотите, на запах мизерного оклада, на возможность вылезти на сцену… Инельзя ожидать, что они искупят гигантский кретинизм, покрытую хромом немытость стада!.. Из блядской породы они вышли… В яму их тоже, этих выродков! И пусть нам больше ничего о них неговорят!.. Другие, напротив, такие же точно, проникновенные «борцы за справедливость» за 75 тысяч франков в год. Показываться на стороне народа, по нашим временам, это как задешево купитьхорошую страховку. А если вдобавок чувствуешь себя немного евреем, это становится страховкой жизни. Все это более чем понятно.

Какая разница, я ее не вижу, между Домами культуры[8] и Французской Академией? Тот же нарциссизм, та же ограниченность, то же творческое бессилие, болтовня, та же пустота. Другие штампыразве что, и все. Подлаживаются, выставляются, переливают из пустого в порожнее точно так же там и здесь.

Большая чистка? Вопрос месяцев! Вопрос дней! Да-да! Дело скоро будет сделано!.. И пусть отметят это праздником!.. Бенгальскими огнями!..

В общем это легко - переворот! Истребление целого класса! Ломятся только в открытые двери, а эти совсем уж трухлявые!.. Господ расстреливать проще, чем пулять по глиняным трубкам вбалагане!.. Этим естественно гордиться! Кто был ничем, отплатил им сполна! Возмещение тысячекратно справедливое! Проклятием заклейменные отняли свое кровное! О кей!

… Твою же мать! Уместно здесь сказать! Давно пора!.. Все это законно до крови!..

Все богатых мы сожрем!

Та-та-та (sic)

Трюфеля им в гузку!

Из всех пушек как пальнем!

Бум!

Вот, наконец, и самое главное! Вот славное дело и сделано!.. Вот Прол свободен! Ему, и только ему в руки все инструменты, о которых речь, от флейты до барабана!.. Завод ему и фабрику! Шахты!С подливкой! Пирог! Банк! Давай! И виноградники! и каторга тоже! Красненького за это! Хорошо пошло! Ну, вот мы и одни! Смелей! С этого момента Прол отвечает за счастье толпы… Шахтер! шахтатвоя! Спускайся! Ты больше никогда не будешь бастовать! Больше никогда не будешь жаловаться! Если ты заработаешь только 15 франков в день, это будут твои собственные 15 франков!

И сразу, приходится признать, раздоры. Так же слегка пованивает лизожопством. У него, у человека базиса, вкус к сплетням. Это можно простить, образуется! Но есть еще все нехорошие инстинктыпятидесяти веков рабства… Они, подлюки, так и прут на волю, еще сильней, чем прежде! Осторожно! Смотри в оба!.. Быть великой жертвой Истории еще не значит, что мы ангелы… Даже совсем незначит!.. И тем не менее вот тут он, предрассудок, огромный, корнями вросший, крепкий, как железо!.. «Человек - это только то, что он ест!» Энгельс открыл еще и это, вот был умник! Ложьколоссальная! Человек, это еще нечто другое, намного более мутное и омерзительное, чем вопрос «жратвы». Надо смотреть ему не только в кишки, но и на то, что происходит под его прелестнымчерепком!.. Открытия науки тут еще не кончились!.. Чтобы он изменился, надо бы его дрессировать! Но поддается ли он?.. Система выдрессировать его не сможет! Он почти всегда устроится так, чтобы ускользнуть от всех контролей!.. Не поддаваться уклоняясь! В этом он специалист! Нужно быть очень хитрожопым, чтобы поймать его с поличным! А в общем, наплевать на это все! Жизнь ужеслишком коротка! Рассуждать о морали ни к чему не обязывает! Это придает вам солидность и позволяет скрыться под маской. Все сволочи - проповедники! Чем глубже погрязли в пороках, тем большекраснобайствуют! А какие льстецы! Каждый за себя!.. Программа Коммунизма? не слушайте тех, кто будет меня опровергать: она полностью материалистична! Требования хама в пользу хамов… Жрать!Посмотрите на рожу Маркса, какую себе этот жирный боров отожрал! И если бы они хотя бы жрали, так выходит же совсем наоборот! Народ - Король!.. Который все ебет! У Короля есть все! Емурубахи не хватает!.. Я говорю о России. В Ленинграде, вокруг гостиниц, если вы турист, все рвутся вас закупить с ног до головы, от вашего нательного до шляпы. Глубинный индивидуализм правитвсем этим фарсом, несмотря ни на что, он все подтачивает, все подвергает порче. Яростный эгоизм, желчный, бормочущий, непобедимый, пропитывает, проникает, уже разлагает эту ужасающую нищету, просачивается сквозь все поры, делает ее еще более вонючей… Индивидуалисты, сжатые «в пучок», но воедино не слившиеся…

Раз экзистенция коммунистическая, то это существование под музыку, еще более хриплую, кривую и бездомную, еще более сволочную, чем здесь, и вдобавок нужно, чтобы все танцевали, чтобы ни одинхромой не отставал.

Кто не танцует,

Тот молча признается

В каком-нибудь уродстве…

Это конец стыда, молчания, ненависти, подспудной злобы, танец для всего общества, абсолютно для всех. Больше ни одного социального калеки, больше никого, кто зарабатывает меньше, чем другие, кто не может танцевать.

Для духа, для радости в России есть механика. Находка Провидения! Настоящая земля обетованная! Спасение! Нужно быть «Интеллектуалом», с головой потерявшимся в Изящных Искусствах, набиваемымзнаниями на протяжении веков, окопавшимся, потонувшим в вате, в самых прекрасных бумагах мира, маленькая виноградина, хрупкая и спелая, произросшая благодаря чиновным подпоркам, изнеженныйплод налоговых изъятий, впавший в горячечный бред Воображения, чтобы породить это, вы не ослышались, феноменальное фуфло! Машина пачкает руки, если сказать правду, она выносит приговор, онаубивает все, что к ней приближается. Но это сейчас «бон тон» - Машина! Это дает вид «проло», вид «прогрессиста», вид «человека от станка», вид «человека базиса»… Это сильно впечатляет массу…Дает вид спеца-знатока, попутчика, на которого можно положиться… Стараются вовсю… Рекомендуют другим… Переигрывают так, что мотор идет вразнос… «Я! Мы за „генеральную линию“! Да здравствуетвеликая Смена! Все винтики у нас на учете! Порядок приходит из глубин контор!» Вся энергия брошена на машины! Все силы оболванивания, что есть в наличии! В это время думать они не будут!..

Вот тебе и Воскресение!.. Ведь машина - это главная зараза! Окончательное поражение! Как обманули! Как обвели! Самая стильная машина никогда никого не освобождала. Она отупляет Человека ещеболее жестоко, только и всего! Я был врачом у Форда, я знаю, о чем говорю. Все форды похожи друг на друга, советские и нет!.. Опереться на машину, это только предлог, чтобы продолжать свойсволочизм! Это значит - замолчать подлинный вопрос, единственный, сокровенный, высочайший, тот, который находится внутри каждого простого человека, в самом его мясе, в его башке, а не вдругих местах!.. Воистину неведомый ни одной из возможных или невозможных социальных систем… Никто об этом никогда не говорит, это не «политично»… Это колоссальное Табу!.. «Последний» иззапретных вопросов! И тем не менее: на своих ли он двоих, на четвереньках ли, на спине или кверху задом, Человек, как на небе, так и на земле, всегда имел лишь одного-единственного тирана -самого себя!.. Других не будет никогда… Это, может быть, кстати, и жаль… Может быть, это его и выправило бы, сделало бы, наконец, существом общественным.

Вот уже веками, надраивая его до глянца, подлинную проблему его замалчивают, чтобы тем самым держать в готовности к голосованию… Со времени конца религий над ним размахивают кадилом, изовсех сил одурманивая баснями. Мол, это он - и есть Храм Божий! Понятно, что глаза его мутнеют! Поехал Человек! Он верит во все, что ему заливают, лишь бы это было лестно! Что уж говорить одвух различных расах! Хозяева? Рабочие? Это искусственно на сто процентов! Это вопрос удачи и наследства! Отмените! Сами тогда увидите, что они друг друга стоили… Говорю вам, одного поляягода, и все тут. В этом еще убедятся…

Политика испортила Человека намного глубже за три последних века, чем за всю предысторию. Мы были более готовы к единению в Средние века, чем сегодня… формировался общий дух. Запудриваниемозгов было намного более «поэтичным», более интимным. Этого больше не существует.

Материалистический Коммунизм - это прежде всего материя, а когда речь о материи, никогда не побеждает лучший, всегда самый циничный, самый коварный, самый хамский. Вы только посмотрите наэтот СССР, как быстро там очухались деньги! Как они мгновенно восстановили свою тиранию! к тому же возведенную в куб! Ему только нужно польстить, и Попю все примет! все проглотит! Там он, человек толпы, стал омерзительным от самомнения, от самодовольства, причем, все большего по мере того, как его все глубже опускали в жижу, все надежней ограждали от мира! Вот в чем ужасающийфеномен. Чем больше он делает себя несчастным, тем больше и впадает в спесь! С конца религиозных верований правители превозносят все его изъяны, весь его садизм и держат его в своей властитолько благодаря его порокам: тщеславию, властолюбию, стремлению к войне, одним словом - к Смерти. Необыкновенной ценности трюк! Они его переняли в десятикратном размере! Они гробят Человеканищетой, а к тому же самолюбием! Тщеславие на первом плане! Самомнение убивает, как все остальное! Лучше, чем остальное!

Фактическое превосходство великих христианских религий в том, что пилюлю они не золотили. Они не стремились одурманивать, они не искали избирателя, у них не было необходимости нравиться. Онине крутили задом. Они хватали Человека с колыбели и выкладывали ему все сразу. Они его не сбрасывали со счетов напрямую: «Ты - мелкий безобразный прыщ, так до конца ты и останешься сволочью…С рождения ты только говно и больше ничего… Слышишь ли ты меня?.. Такова данность, таков принцип, на котором все стоит! И тем не менее, быть может… может быть… если тебе очень повезет… что утебя есть еще маленький шанс сделать так, чтобы тебя немножечко простили за то, что ты такой поганый, испражнительный, неимоверный… Если ты будешь делать хорошую мину при всех трудностях, испытаниях, горестях и муках своего существования, короткого или долгого. В абсолютном смирении… Жизнь, скотина, не что иное, как суровое испытание! Не суетись! Не ломай себе голову! Спасайсвою душу, этого уже более, чем достаточно! Может быть, в конце крестного пути, если ты стал сверхправильным, героем по самозатыканию своей глотки, ты откинешь копыта в соответствии… Но этобез гарантий… чуть-чуть менее вонючим в момент подыхания, чем рождаясь… и тогда ты опрокинешься в ночь немного меньше портя воздух, чем при рождении дня… Но только не возьми себе в голову!На большее не рассчитывай!.. Смотри! Не пускайся в рассуждения насчет больших вещей! Для такого экскремента, как ты, это максимум!»

Вот это я понимаю! это был серьезный разговор! Истинных Отцов Церкви! Которые знали свое дело! которые не ослепляли себя иллюзиями!

Непомерная претензия на счастье, вот в чем вся огромность обмана! Вот что усложняет нам всю жизнь! Делает людей такими ядовитыми, гнусными, непотребными. Нет счастья в существовании, естьтолько несчастья, более или менее большие, более или менее запоздалые, явные, тайные, отсроченные, подспудные. «Самые лучшие обитатели преисподней получаются из счастливых людей». Принципдьявола имеет под собой основу. Он был прав, как всегда, перенаправляя Человека на материю. Ждать долго не пришлось. За два века, обезумев от гордыни, раздувшись от механики, он сталневозможен. Таким мы видим его сегодня, с блуждающим взглядом, охмелевшим от алкоголя, от бензина, ни во что не верящим, много о себе думающим, целая вселенная с властью на несколько секунд!Обалдевший, разросшийся без всякой меры, непоправимый, баран и бык в одном лице, гиена тоже. Просто загляденье. Самый последний из засранцев в зеркале видит Зевса. Вот великое чудосовременности. Фарфаронство гигантское, космическое. Зависть держит планету в ярости, в столбнячном трансе, в состоянии сверхрасплавленном. Разумеется, выходит обратное тому, чего хотели.Каждый истинный творец после первого же слова оказывается сегодня раздавленным ненавистью, стертым в порошок, испарившимся. Весь мир становится критиканским отрицанием, то есть ужасающепосредственным. Отрицание коллективное, тупое, холуйское, зажатое, тотальное, рабское.

Опустить Человека до материи, вот закон тайный, новый, беспощадный… Когда скрещивают наобум две крови, одну бедную, другую богатую, никогда не обогащают бедную, всегда обедняют богатую… Все, что помогает оболванить отупевшую от лести массу, принимается с распростертыми объятиями. Когда уловок больше недостаточно, когда система на грани взрыва, прибегают к дубинке! к пулемету! кбомбам!.. Раздают весь арсенал, когда приходит час! под мощный удар оптимизма окончательных Решений! Массовые убийства несметными множествами, все войны со времен Потопа своей музыкой имелиОптимизм… Все убийцы видят будущее в розовом цвете, это часть профессии. И да пребудет так.

Нищета… было бы понятно, если им, угнетенным людям, она надоела бы раз и навсегда, но дело в том, что нищета сделалась аксессуаром Истории современного мира! Самая низкая гордыня отрицания, пустое фанфаронство, зависть, ярость властолюбия становятся наваждением, захватывают, запирают всех этих притворщиков в камеру для буйно помешанных, в огромный Лазарет будущего, всоциалистический Карантин.

«Попю, внимание! Ты существо высшего порядка! Тебя освободили, как никого другого! Ты намного свободней, сам сравни, чем эти крепостные рабы напротив! В той, другой тюрьме! Взгляни на себя взеркало еще! Вот миска для идей! Проголосуй-ка за меня! Попю, ты жертва системы! Я реформирую для тебя Мироздание! Не утруждай себя мыслями о собственной природе! Ты весь из золота! и пустьтебе это повторяют! Не упрекай себя ни в чем! Ни в коем случае не предавайся размышлениям! Слушай меня! я хочу твоего истинного счастья! Я назначу тебя Императором! Хочешь? Я назначу тебяпапой и Господом богом! Всем этим вместе! Бум! Готово! Получи фотокарточку!»

Там, от Финляндии до Баку, чудо свершилось! Оспорить этого нельзя… Ах! ему, Прол Проловичу, нехорошо от этой пустоты вокруг него, внезапной. Он еще не привык. Слишком много, целое небо длясебя одного! Надо открыть ему поскорее четвертое измерение! Истинное измерение! Братского чувства, чувства личности другого. Он не может больше никого обвинять… Больше нет эксплуататоров, которых можно было бы уконтрапунктить…

«Все твои страдания будут моими»… и Человек, чем больше он сжимается и усложняется, чем больше удаляется от природы, тем больше у него страданий, что естественно… С этой стороны, со сторонынервной системы, дела могут идти только от плохого к худшему. Коммунизм прежде всего, даже еще больше чем по отношению к богатствам, в том, чтобы разделить между собой страдания. Они будутвсегда, это судьба, это биологический закон, прогресс ничего здесь не изменит, наоборот, горестей намного больше, чем радостей для дележки… Всегда, всегда больше… Сердцем, однако, он с этимне согласен. Трудно заставить его принять… Он ропщет… он увертывается… ищет оправданий… он предчувствует дурное… Автоматически мы имеем бардак! Коммунистическую систему без коммунистов.Пусть, ничего! Только этого никак нельзя показывать! Кто попросится выйти из игры, будет повешен…

А мы, коли уж так, возьмемся за басни! К нам на выручку, все мыслимые катаклизмы! Мифические враги! Подмостки нельзя держать пустыми! Чтоб не опрокинули постройку! Свирепые коалиции!Сверхподлые заговоры! Апокалипсическе процессы! Необходимо вновь отыскать нечто дьявольское! Нечто столь же экстремальное! козла всех несчастий! Скажем прямо: замутить воду! Утопить в нейжестокую правду: что не склеилось из этого ничего, из «новых человеков»! Что такая же сволочь, как была!

Здесь мы еще развлекаемся! Нас не заставляют делать вид! Мы еще «угнетенные»! Все зловредности Рока можем свалить на кровососов! На раковую опухоль под названием «Эксплуататор». А после, нагадив, вести себя, как ни в чем не бывало. Все шито, мол, крыто!.. Но когда нет больше права разрушать? И когда нельзя даже бурчать себе под нос? Жизнь становится невыносимой!..

Жюль Ренар уже писал: «Не достаточно быть счастливым самому, нужно, чтоб другие не были». О! Какой же это черный день, когда обнаруживаешь себя обязанным взвалить на плечи все беды мира, беды других, неизвестных, безымянных, и вкалывать всецело ради них… Ему клялись, Пролу, что все беды его из-за «других», что именно в «других» глубинная горечь всех его злосчастий! Воттак-то! Обобрали, как в плохом борделе! Распроблядство! Больше не находит он «других»…

Надо сказать, что заперт он тщательно, новый избранник обновленного общества… Даже в Петропавловке, знаменитой тюрьме, сидельцы прошлого так хорошо не охранялись. Они могли там думать, чтосебе хотели. С этим теперь покончено тотально. Чтобы писать, об этом нет, естественно, и речи! Он, Прол Пролович, и это можно смело утверждать, защищен, как никто, за сотнями тысяч нитейколючей проволоки, любимчик новой системы! от внешней грязи, даже от запахов загнивающего мира. Это он, Пролович, содержит (из своего нищенского кармана) самую многочисленную, самуюподозрительную, самую подлую, самую садистскую полицию на всей этой планете. Нет! наедине с собой его не оставляют! Бдительность неусыпна! Его не выкрадешь, Проловича!.. а все же онскучает!.. Это ж видно! Он бы отдал все, чтобы вырваться наружу! Превратиться, как говорилось раньше, в «туриста» ради толики разнообразия! Он бы не вернулся никогда. Это вызов, которыйможно бросить Советским Властям. Угрозы нет, они на это не пойдут! Можно быть спокойным! Они не станут и пытаться! Там бы не осталось никого!

У нас он мог бы поразвлечься, Прол Пролович! Есть еще маленькие забавы, необычные подпольные проказы, в общем, удовольствия! Даже эксплуатированный на 600 процентов, Человек сохранил своиразвлечения!.. Как он любит вырваться с работы в новом смокинге (напрокат), поиграть в миллионера виски! Блаженствовать в кино! Он буржуазен до последних фибр своего существа! У него вкус кфальшивым ценностям. Он обезьяна. Он испорчен… У него ленивая душа… Он любит только то, что дорого! или, скорее, то, что кажется ему дорогим! Он пресмыкается перед силой. Он презираетслабых. Он хвастается, он впадает в спесь! Всегда на стороне богатого мошенника! Существу прежде всего зрительного восприятия, ему надо, чтоб бросалось в глаза! На неон он летит, как муха, тут он не может ничего. Он весь в мишуре. Он останавливается, всегда немного не доходя до того, что могло бы принести ему счастье, успокоить душу. Он страдает, ранит себя, истекает кровью, подыхает и ничему не учится. Ему не хватает органического чутья. Он от него отворачивается, он его боится, он делает свою жизнь все более и более остервенелой. Он рвется к смерти резкимирывками той самой материи, которой ему все мало… Самый хитрый, самый жестокий тот, кто выигрывает в эту игру, в конечном счете получает на руки только большее оружие, чтобы больше убиватьдругих, убить себя. И так без предела, без конца: игра сделана!.. Сыграно! Выиграно!..

Там Человек трескает себе огурцы. Он разбит по всей линии, он смотрит, как проезжает «Комиссар» в своем «пакарде», не очень новом… Он работает, как в казарме, в пожизненной… Даже на улицуему не очень можно выходить! Знаем мы эти его повадки! А как его отделывают рукояткой нагана! Будущее - вот все, что ему принадлежит! Точь-в-точь, как у нас! «Завтра будем брить бесплатно»…Что ж у тебя все не так, человече? Точный инстинкт, вот чего тебе не хватает! Все очень просто! По сути, когда над этим поразмыслишь, не было нужды так долго ждать, чтоб поделить богатства.Могли бы распределить их уже в первобытные времена, в самом начале рода человеческого… К чему все эти кривлянья? Муравьи, у них нет заводов и фабрик, что им никогда не мешало… «Все за всех»…

Вот их девиз!

Капитал! Капитал! Больше не надо надрывать глотку угрозами, в этом весь ты, Проло! Былинный богатырь с куриной жопкой! Ты же один, Попю! Нет больше никого, чтоб тебя угнетать! Почему жсволочизм появляется снова? Потому что он спонтанно прет из твоей инфернальной натуры, не строй на этот счет себе иллюзий, но кровь себе не порти тоже, sponte sua.[9] Все начинается опять.

Почему инженер, сей господин хороший, получает 7000 рублей в месяц? Я говорю о том, что там, в России… тогда как уборщица всего лишь 50? Магия! Черная магия! Потому что все мы сволочи! там, как и здесь! почему пара говнодавов стоит уже 900 франков? а очень недолговечная смена подметок (я видел) около 80?.. А больницы?.. Кроме той, шикарной, кремлевской, и палат для «Интуризма».Остальные откровенно омерзительны! Они держатся на одну десятую нормального бюджета. Вся Россия живет на одну десятую нормального бюджета - исключая Полицию, Пропаганду, Армию…

Все это - опять та же несправедливость, вернувшаяся под новым именем, намного ужаснее, чем прежняя, еще более анонимная, законопаченная, усовершенствованная, неподступная, окруженнаятьмой-тьмущей товарищей «в штатском», исключительными мастерами по части насилия. О да, конечно! с объяснением причин провала в хамство, в гигантскую неразбериху, диалектика справляется!..Русские зубы заговаривают, как никто! Вот только одно признание невозможно, одна пилюля встает поперек горла: что Человек - наихудшее из всех отродий!.. что, независимо от условий, онпроизводит свои муки сам, как сифилис свою сухотку спинного мозга… Вот в чем настоящая механика, последние глубины системы!.. Надо бы пришлепнуть льстецов, вот в чем самый большой опиум длянарода…

Человек человечен настолько, насколько курица способна к полету. Когда она получает поджопник, когда автомобиль ее подкидывает в воздух, она взлетает до самой крыши, но тут же падает обратнов грязь, клевать навоз… Это ее природа, ее призвание. У нас, в обществе, все точно так же. Самой последней мразью мы перестаем быть лишь под ударом катастрофы. Когда все более или менееулаживается, наше естество возвращаетсся галопом. Именно поэтому по поводу Революции суждение нужно выносить двадцать лет спустя.

«Я! ты! мы - разрушители, плуты и подлецы!» Никогда они не скажут ничего подобного. Никогда! Никогда! Тогда как настоящая Революция могла бы стать Революцией Признаний, великим очищением!

Но Советы впадают во грех, в лукавые словеса. Они слишком хорошо знают все приемы. Они с головой уходят в пропаганду, они пытаются набить кусок дерьма начинкой, сделать из него конфетку…Отсюда вонь системы.

Вот так-то! заменили хозяина! Его глупости, его хитрости, все его рекламные наглости! Всучить плохой товар они умеют! Ждать долго не пришлось! Снова вышли на эстраду новые сутенеры!..Посмотрите на этих новых апостолов… Толстобрюхие и сладкозвучные! Большой Бунт! Великая Битва! Маленькая добыча! Жадные против Завистливых! Вся драка была, выходит, только в этом! Закулисами сменили исполнителей… Нео-топазы, [10] нео-Кремль, нео-сволочи, нео-ленинцы, нео-Иисусы! Они были искренни в начале… Сейчас они все поняли! (Тех, кто не понимает: расстреливают). Онине виноваты, они подчинились!.. Если бы не они, были б другие… Опыт пошел им на пользу… Никогда они не были такими осторожными… Душа теперь, это «красный партбилет».. Потеряна! Ничего от неене осталось!.. Они их знают, все привычки, все пороки этого нехорошего Прола… Пусть ишачит! Пусть марширует! Пусть страдает! Пусть хвастает!.. Пусть доносит!.. Это его природа!.. Он такой!..Пролетарий? В конуру! Читай мою газету! Мой листок, вот этот! Не другой! Вгрызайся в силу моих речей! И главное, не заходи дальше положенного, скотина! Иначе голову отрублю! Больше ничего онне заслуживает, только это!.. Клетка!.. Хотели полицию, получили!.. И это еще цветочки! Они сделают буквально все, чтобы не выглядеть ответственными за это! Они заткнут все выходы. Станут«тоталитарными»! С евреями, без евреев. Это не имеет значения!.. Основополагающее в том, чтоб убивать!.. Сколько их, маленьких упрямцев веры, в период темных эпох кончивших на костре?.. Впасти у львов?.. На галерах?.. Инквизированных до мозга костей? За Зачатие Марии? или три строфы Завета? Мы не в силах даже сосчитать! Мотивы? Можно пренебречь!.. Даже не нужно, чтобы онисуществовали! Времена не очень изменились в этом отношении! Мы не более требовательны! Прекрасно сможем подохнуть ради барахла, которого даже не существует! Гримасы коммунизма!.. говоря поправде, это не имеет уже значения, так далеко мы зашли!.. Это уже просто значит - умереть за идею, или я в этом ничего не понимаю!.. Все-таки мы чисты, сами о том не зная!.. В конечномсчете, если поразмыслить, может быть в том она и есть, Надежда? А также эстетическое будущее! Войны, о которых мы больше не узнаем даже, почему!.. Все более и более грандиозные! Которые впокое не оставят больше никого!.. чтобы все в них передохли… превратившись в героев там, где застанет… а заодно и в пыль!.. Чтобы мы освободили Землю…

До 19 века в Европе царила ужасающая дикость. Забудьте о том, что вам показывали в фильмах и фэнтезийных романах. Правда - она гораздо менее… хм… благоуханна. Причем это относится не только к мрачному Средневековью. В воспеваемых эпохах Возрождения и Ренессанса принципиально ничего не изменилось.

К мытью тела тогдашний люд относился подозрительно: нагота - грех, да и холодно - простудиться можно. Горячая же ванна нереальна - дровишки стоили уж очень дорого, основному потребителю - Святой Инквизиции - и то с трудом хватало, иногда любимое сожжение приходилось заменять четвертованием, а позже - колесованием.

Королева Испании Изабелла Кастильская (конец XV в.) признавалась, что за всю жизнь мылась всего два раза - при рождении и в день свадьбы. Дочь одного из французских королей погибла от вшивости. Папа Климент V погибает от дизентерии, а Папа Климент VII мучительно умирает от чесотки (как и король Филипп II). Герцог Норфолк отказывался мыться из религиозных убеждений. Его тело покрылось гнойниками. Тогда слуги дождались, когда его светлость напьется мертвецки пьяным, и еле-еле отмыли.

Русские послы при дворе Людовика XIV писали, что их величество "смердит аки дикий зверь". Самих же русских по всей Европе считали извращенцами за то, что те ходили в баню раз в месяц - безобразно часто. Если в ХV - ХVI веках богатые горожане мылись хотя бы раз в полгода, в ХVII - ХVIII веках они вообще перестали принимать ванну. Правда, иногда приходилось ею пользоваться - но только в лечебных целях. К процедуре тщательно готовились и накануне ставили клизму. Французский король Людовик ХIV мылся всего два раза в жизни - и то по совету врачей. Мытье привело монарха в такой ужас, что он зарекся когда-либо принимать водные процедуры.

В те смутные времена уход за телом считался грехом. Христианские проповедники призывали ходить буквально в рванье и никогда не мыться, так как именно таким образом можно было достичь духовного очищения. Мыться нельзя было еще и потому, что так можно было смыть с себя святую воду, к которой прикоснулся при крещении. В итоге люди не мылись годами или не знали воды вообще. Грязь и вши считались особыми признаками святости. Монахи и монашки подавали остальным христианам соответствующий пример служения Господу. На чистоту смотрели с отвращением. Вшей называли "Божьими жемчужинами" и считали признаком святости. Святые, как мужского, так и женского пола, обычно кичились тем, что вода никогда не касалась их ног, за исключением тех случаев, когда им приходилось переходить вброд реки.

Люди настолько отвыкли от водных процедур, что доктору Ф.Е. Бильцу в популярном учебнике медицины конца XIX(!) века приходилось уговаривать народ мыться. "Есть люди, которые, по правде говоря, не отваживаются купаться в реке или в ванне, ибо с самого детства никогда не входили в воду. Боязнь эта безосновательна, - писал Бильц в книге "Новое природное лечение", - После пятой или шестой ванны к этому можно привыкнуть…". Доктору мало кто верил…

Духи - важное европейское изобретение - появились на свет именно как реакция на отсутствие бань. Первоначальная задача знаменитой французской парфюмерии была одна - маскировать страшный смрад годами немытого тела резкими и стойкими духами.

Король-Солнце, проснувшись однажды утром в плохом настроении (а это было его обычное состояние по утрам, ибо, как известно, Людовик XIV страдал бессонницей из-за клопов), повелел всем придворным душиться. Речь идет об эдикте Людовика XIV, в котором говорилось, что при посещении двора следует не жалеть крепких духов, чтобы их аромат заглушал зловоние от тел и одежд.
Первоначально эти "пахучие смеси" были вполне естественными. Дамы европейского средневековья, зная о возбуждающем действии естественного запаха тела, смазывали своими соками, как духами, участки кожи за ушами и на шее, чтобы привлечь внимание желанного объекта.

С приходом христианства будущие поколения европейцев забыли о туалетах со смывом на полторы тысячи лет, повернувшись лицом к ночным вазам. Роль забытой канализации выполняли канавки на улицах, где струились зловонные ручьи помоев. Забывшие об античных благах цивилизации люди справляли теперь нужду где придется. Например, на парадной лестнице дворца или замка. Французский королевский двор периодически переезжал из замка в замок из-за того, что в старом буквально нечем было дышать. Ночные горшки стояли под кроватями дни и ночи напролет.

После того, как французский король Людовик IX (ХIII в.) был облит дерьмом из окна, жителям Парижа было разрешено удалять бытовые отходы через окно, лишь трижды предварительно крикнув: "Берегись!" Примерно в 17 веке для защиты голов от фекалий были придуманы широкополые шляпы. Изначально реверанс имел своей целью всего лишь убрать вонючую шляпу подальше от чувствительного носа дамы.

В Лувре, дворце французских королей, не было ни одного туалета. Опорожнялись во дворе, на лестницах, на балконах. При "нужде" гости, придворные и короли либо приседали на широкий подоконник у открытого окна, либо им приносили "ночные вазы", содержимое которых затем выливалось у задних дверей дворца. То же творилось и в Версале, например во время Людовика XIV, быт при котором хорошо известен благодаря мемуарам герцога де Сен Симона. Придворные дамы Версальского дворца, прямо посреди разговора (а иногда даже и во время мессы в капелле или соборе), вставали и непринужденно так, в уголочке, справляли малую (и не очень) нужду.

Король-Солнце, как и все остальные короли, разрешал придворным использовать в качестве туалетов любые уголки Версаля и других замков. Стены замков оборудовались тяжелыми портьерами, в коридорах делались глухие ниши. Но не проще ли было оборудовать какие-нибудь туалеты во дворе или просто бегать в парк? Нет, такое даже в голову никому не приходило, ибо на страже Традиции стояла диарея. Беспощадная, неумолимая, способная застигнуть врасплох кого угодно и где угодно. При соответствующем качестве средневековой пищи понос был перманентным. Эта же причина прослеживается в моде тех лет на мужские штаны-панталоны, состоящие из одних вертикальных ленточек в несколько слоев. Парижская мода на большие широкие юбки, очевидно, вызвана теми же причинами. Хотя юбки использовались также и с другой целью - чтобы скрыть под ними собачку, которая была призвана защищать Прекрасных Дам от блох. Естественно, набожные люди предпочитали испражняться лишь с Божией помощью - венгерский историк Иштван Рат-Вег в "Комедии книги" приводит виды молитв из молитвенника под названием: "Нескромные пожелания богобоязненной и готовой к покаянию души на каждый день и по разным случаям", в число которых входит "Молитва при отправлении естественных потребностей".

Не имевшие канализации средневековые города Европы зато имели крепостную стену и оборонительный ров, заполненный водой. Он роль "канализации" и выполнял. Со стен в ров сбрасывалось дерьмо. Во Франции кучи дерьма за городскими стенами разрастались до такой высоты, что стены приходилось надстраивать, как случилось в том же Париже - куча разрослась настолько, что стала переваливаться обратно, да и опасно это показалось - вдруг еще враг проникнет в город, забравшись на стену по куче экскрементов. Улицы утопали в грязи и дерьме настолько, что в распутицу не было никакой возможности по ним пройти. Именно тогда, согласно дошедшим до нас летописям, во многих немецких городах появились ходули, "весенняя обувь" горожанина, без которых передвигаться по улицам было просто невозможно.

Вот как, по данным европейских археологов, выглядел настоящий французский рыцарь на рубеже XIV-XV вв: средний рост этого средневекового "сердцееда" редко превышал один метр шестьдесят (с небольшим) сантиметров (население тогда вообще было низкорослым). Небритое и немытое лицо этого "красавца" было обезображено оспой (ею тогда в Европе болели практически все). Под рыцарским шлемом, в свалявшихся грязных волосах аристократа, и в складках его одежды во множестве копошились вши и блохи. Изо рта рыцаря так сильно пахло, что для современных дам было бы ужасным испытанием не только целоваться с ним, но даже стоять рядом (увы, зубы тогда никто не чистил). А ели средневековые рыцари все подряд, запивая все это кислым пивом и закусывая чесноком - для дезинфекции. Кроме того, во время очередного похода рыцарь сутками был закован в латы, которые он при всем своем желании не мог снять без посторонней помощи. Процедура надевания и снимания лат по времени занимала около часа, а иногда и дольше. Разумеется, всю свою нужду благородный рыцарь справлял… прямо в латы. Некоторые историки были удивлены, почему солдаты Саллах-ад-Дина так легко находили христианские лагеря. Ответ пришел очень скоро - по запаху.

Если в начале средневековья в Европе одним из основных продуктов питания были желуди, которые ели не только простолюдины, но и знать, то впоследствии (в те редкие года, когда не было голода) стол бывал более разнообразным. Модные и дорогие специи использовались не только для демонстрации богатства, они также перекрывали запах, источаемый мясом и другими продуктами. В Испании в средние века женщины, чтобы не завелись вши, часто натирали волосы чесноком. Чтобы выглядеть томно-бледной, дамы пили уксус. Собачки, кроме работы живыми блохоловками, еще одним способом пособничали дамской красоте: в средневековье собачьей мочой обесцвечивали волосы.

Сифилис ХVII -XVIII веков стал законодателем мод. Гезер писал, что из-за сифилиса исчезала всяческая растительность на голове и лице. И вот кавалеры, дабы показать дамам, что они вполне безопасны и ничем таким не страдают, стали отращивать длиннющие волосы и усы. Ну, а те, у кого это по каким-либо причинам не получалось, придумали парики, которые при достаточно большом количестве сифилитиков в высших слоях общества быстро вошли в моду и в Европе и в Северной Америке. Сократовские же лысины мудрецов перестали быть в почете до наших дней. Благодаря уничтожению христианами кошек расплодившиеся крысы разнесли по всей Европе чумную блоху, отчего пол-Европы погибло. Спонтанно появилась новая и столь необходимая в тех условиях профессия крысолова. Власть этих людей над крысами объясняли не иначе как данной дьяволом, и потому церковь и инквизиция при каждом удобном случае расправлялись с крысоловами, способствуя таким образом дальнейшему вымиранию своей паствы от голода и чумы.

Методы борьбы с блохами были пассивными, как например палочки-чесалочки. Знать с насекомыми борется по своему - во время обедов Людовика XIV в Версале и Лувре присутствует специальный паж для ловли блох короля. Состоятельные дамы, чтобы не разводить "зоопарк", носят шелковые нижние рубашки, полагая, что вошь за шелк не уцепится, ибо скользко. Так появилось шелковое нижнее белье, к шелку блохи и вши действительно не прилипают. Влюбленные трубадуры собирали с себя блох и пересаживали на даму, чтоб кровь смешалась в блохе. Кровати, представляющие собой рамы на точеных ножках, окруженные низкой решеткой и обязательно с балдахином в средние века приобретают большое значение. Столь широко распространенные балдахины служили вполне утилитарной цели - чтобы клопы и прочие симпатичные насекомые с потолка не сыпались.

Считается, что мебель из красного дерева стала столь популярна потому, что на ней не было видно клопов. Кормить собой вшей, как и клопов, считалось "христианским подвигом". Последователи святого Фомы, даже наименее посвященные, готовы были превозносить его грязь и вшей, которых он носил на себе. Искать вшей друг на друге (точно, как обезьяны - этологические корни налицо) - значило высказывать свое расположение.

Средневековые вши даже активно участвовали в политике - в городе Гурденбурге (Швеция) обыкновенная вошь (Pediculus) была активным участником выборов мэра города. Претендентами на высокий пост могли быть в то время только люди с окладистыми бородами. Выборы происходили следующим образом. Кандидаты в мэры садились вокруг стола и выкладывали на него свои бороды. Затем специально назначенный человек вбрасывал на середину стола вошь. Избранным мэром считался тот, в чью бороду заползало насекомое.

Пренебрежение гигиеной обошлось Европе очень дорого: в XIV веке от чумы ("черной смерти") Франция потеряла треть населения, а Англия и Италия - до половины.

Медицинские методы оказания помощи в то время были примитивными и жестокими. Особенно в хирургии. Например, для того, чтобы ампутировать конечность, в качестве "обезболивающего средства" использовался тяжелый деревянный молоток, "киянка", удар которого по голове приводил к потере сознания больного, с другими непредсказуемыми последствиями. Раны прижигали каленым железом, или поливали крутым кипятком или кипящей смолой. Повезло тому, у кого всего лишь геморрой. В средние века его лечили прижиганием раскаленным железом. Это значит - получи огненный штырь в задницу - и свободен. Здоров.

Сифилис обычно лечили ртутью, что, само собой, к благоприятным последствиям привести не могло.

Кроме клизм и ртути основным универсальным методом, которым лечили всех подряд, являлось кровопускание. Болезни считались насланными дьяволом и подлежали изгнанию - "зло должно выйти наружу". У истоков кровавого поверья стояли монахи - "отворители крови". Кровь пускали всем - для лечения, как средство борьбы с половым влечением, и вообще без повода - по календарю. "Монахи чувствовали себя знатоками в искусстве врачевания и с полным правом давали рекомендации". Основная проблема была в самой порочной логике такого лечения - если улучшение у больного не наступало, то вывод делался только один - крови выпустили слишком мало. И выпускали еще и еще, пока больной от потери крови не умирал. Кровопускание, как излюбленный метод лечения всех болезней, унесло, вероятно, жизней не менее, чем чума.

Была в средневековой европе и хирургия. Даже если хирург научился резать быстро - а к этому они и стремились, памятуя Гиппократа: "Причиняющее боль должно быть в них наиболее короткое время, а это будет, когда сечение выполняется скоро" - то из-за отсутствия обезболивания даже виртуозная техника хирурга выручала лишь в редких случаях. В Древнем Египте попытки обезболивания делались уже в V-III тысячелетиях до н.э. Анестезия в Древней Греции и Риме, в Древнем Китае и Индии осуществлялась с использованием настоек мандрагоры, белладонны, опия и т.п., в ХV-ХIII веках до н.э. для этой цели был впервые применен алкоголь. Но в христианской Европе обо всем этом позабыли. Широко распространяются в средневековье лекарства из трупов и размолотых костей. Гарманн приводит также рецепт "божественной воды", названной так за свои чудесные свойства: берется целиком труп человека, отличавшегося при жизни добрым здоровьем, но умершего насильственной смертью; мясо, кости и внутренности разрезаются на мелкие кусочки; все смешивается и с помощью перегонки превращается в жидкость. Нарочитое пренебрежение к смерти и презрение к земной жизни проявилось в таком явлении, как мода на человеческие черепа. Историк Рат-Вег поражался такому обычаю, широко распространенном в Европе еще в 18-ом веке:

" Трудно представить, что человеческий череп когда-то был предметом моды. Ненормальная мода родилась в Париже в 1751 году. Знатные дамы устанавливали череп на туалетный столик, украшали его разноцветными лентами, устанавливали в него горящую свечу и временами погружались в благоговейное созерцание". Но удивляться тут особенно нечему - у такого отношения к человеческим останкам глубокие корни. Христиане тысячелетие насаждали культ поклонения мощам. Как известно, первые христиане жили в катакомбах в окружении трупов.

Для языческой культуры это было неприемлемым явлением. Евнапий из Сард в IV веке описывал осквернение христианами языческого храма Сераписа: "они привели в это священное место так называемых монахов, которые имеют хотя человеческий образ, но…. собирают кости и черепа людей, уличенных в преступлениях и казненных по приговору суда, выдают их за богов и повергаются ниц перед ними". Этим культом мертвых тел, а также культом евхаристии, Церковь добилась того, что народ в Европе еще в 17-ом веке свято верил, что истертые в порошок черепа и костяшки пальцев очень полезны для здоровья. Из обожженных костей счастливых супругов или страстных любовников приготовляли возбуждающий любовный напиток.

Выражение "переплет из человеческой кожи" скорее вызовет ассоциации только с пропагандистскими байками вроде "абажуров из кожи в Бухенвальде" и "мыла из евреев". Но если на пресловутые абажуры посмотреть нигде не получится ввиду их отсутствия, то прототипы этого "навета" вполне реальны. Книг, переплетенных в человеческую кожу, в библиотеках достаточно. Книги или пергамент, обернутые в человеческую кожу, появились в средневековье, когда стало широко практиковаться дубление человеческой кожи (и сохранение других частей тела). Эти книги до нас не дошли, хотя есть некоторые исторические сообщения касательно Библии XIII-ого века и текста Decretals (Католическое церковное право), написанных на человеческой коже.

Среди других переплетенных в человеческую кожу документов - копия Прав Человека и нескольких копий французской Конституции 1793 г. Великий инквизитор Испании Томас де Торквемада (1420-1498), широко прославившийся своей священной борьбой с еретиками, стал своеобразным "лицом Инквизиции", наряду с Крамером и Шпренгером. Торквемада с истинно христианским человеколюбием сжег на кострах 10 220 человек. Гораздо меньше известно другое - сколько человеческого материала "врагов народа" было использовано более рационально. Сжигание заживо эмоционально заслоняет от нас куда большее количество "общественно полезных" приговоров образовавшейся в Испании "экономической инквизиции". Например, тем же Торквемадой к ссылке на галеры было приговорено 97 371 человек. Именно на галерах должны были эти еретики искупать свою вину перед Господом. Томас Торквемада был духовником инфанты Изабеллы Кастильской (той самой, которая гордилась тем, что мылась два раза в жизни).

В отношении "истинных" врагов Церкви (то есть, например, тех, кто отказывался признать свою вину или посмел не "заложить" свою семью, родственников и друзей) Инквизиция была непримирима - только костер. У остальных еретиков всегда был выбор: быстрая смерть в огне (тогда еще быстрая - сожжение на сырых дровах христиане придумают позже) или галеры. Ссылка на галеры фактически являлась той же смертной казнью, только отложенной - большинство приговоренных к пожизненной каторге не доживало даже до окончания второго года заключения.

LAMPAIEVA

Самые популярные посты

7

Д.Панкратов "Санитария в Европе"

До 19 века в Европе царила ужасающая дикость. Забудьте о том, что вам показывали в фильмах и фэнтезийных романах. Правда - она гораздо ме...

7

Селин Луи Фердинанд "Mea Culpa" (памфлет в...

Что соблазняет в Коммунизме, огромное его преимущество, надо сказать, это то, что он, наконец-то! сорвет нам маску с Человека. Освободит ...

7

УСТАЛОСТЬ О нет, любимая, - будь нежной, нежной, нежной! Порыв горячечный смири и успокой. Ведь и на ложе ласк любовница порой Должн...

7

11.01.2012

Окружающий мир превращается в бутылочное стекло - Мутное оттого лишь, что ориентиры становятся желтой шелухой, а люди валятся, как высохш...

7

Еще есть у меня претензия, что я не ковер, не гортензия

Мне жалко что я не зверь, бегающий по синей дорожке, говорящий себе поверь, а другому себе подожди немножко, мы выйдем с собой погуля...

7

10.05.2012

Поднимаясь по бесконечным лестницам долгов и обещаний, теряешь то, что называется счастьем, а иногда -- осмысленностью. <…> И...