Это просто Вьюи блог

Тоска – внутри.
Что страшно – и снаружи.
Охота чем-то в зеркало метнуть.
Ты думаешь: могло же быть и хуже!
Но легче не становится ничуть.

Дела идут, но как-то неуклюже.
Ты думаешь: кому-то на земле,
В сравнении с тобой, намного хуже.
Но польза этой мысли – на ноле.

Ты до сих пор сидишь в огромной луже,
Хотя дождливый кончился сезон,
И думаешь: могло бы быть и хуже…
На худшее равняться – не резон!

Пора бы мыслить шире а не уже,
Не мерить, приложив судьбу к судьбе.
Кому-нибудь, наверное, и хуже…
Проблема в том, что лучше – не тебе!

А что осталось от прежних нас?
Я пред собой становлюсь честнее.
Быть может, ты — мой последний шанс.
Я упускаю, но не жалею.

Я чуть умнее, чем те, кому
Хватает пары дежурных реплик.
Я равнодушия не приму.
И без того — неуемный скептик.

Я чуть смелее, чем просто тень,
Что ищет угол себе укромный.
Однажды должен случиться день
По-настоящему переломный.

Осталась память о прежних нас,
Оберегаю, храню, лелею…
Но, если я не уйду сейчас,
То никогда уже не сумею.

Да люблю я тебя, люблю!
Просто сдержанная в эмоциях.
Просто чувства в себе коплю
В несуразно-огромных порциях.

Да боюсь за тебя, боюсь!
Просто внутренне. А снаружи я,
Как всегда, молодцом держусь,
Словно нет на меня оружия.

Я по-прежнему на плаву
И не спорю с упрямым норовом.
Я живу без тебя, живу!
И, по-моему, это – здорово.

И молчу о тебе, молчу,
Я же страшно высокомерная!
Недосказанность тайных чувств.
Я с собой унесу, наверное…

— А ты — ничего, — говорит. Хоть плач.
Еще по плечу бы похлопал, что ли…
Ударилось сердце о грудь, как мяч,
Который он здорово отфутболил.

Он в сердце прописан. А вот в мой дом
Приходит нечасто, хотя соседи…
Но если приходит, то в горле ком
Встает в задушевной такой беседе.

Уходит. Наивному невдомек,
Что после заною, свернусь креветкой.
Наверное, это такой порок:
Для необходимого быть жилеткой.

— А ты – ничего, говорит. — Гарант
Лечения самых неизлечимых.

А я – ничего… У меня талант
Быть другом для всех горячо любимых.

Если быть предельно откровенной,
Ничего не держит, ничего.
Я себе придумала, наверно,
Что должна быть около него.

Если бы он был с собою честен,
Он бы понимал наверняка,
Что не на своем законном месте
У него в руке моя рука.

Если бы мне все осточертело
До невыносимой тошноты…
Только разлюбить пытаясь тело,
Перешла с душой его на «ты».

Если бы ему осточертело,
Стало бы совсем невмоготу…
Только он ревнует, как Отелло,
Чувствуя опасность за версту.

Если бы мы больше не боялись,
Что к чужим сердцам — глухонемы,
Мы бы с ним, наверное, расстались.
Только это были бы не мы.

Я не дружу с ним. Какая дружба!
Когда не держишь себя в руках,
Когда он — все, что сегодня нужно,
Когда подводит неловкий страх.

Я не дружу с ним. А он — не против
И по-пацански кричит "привет!".
А я одета не по погоде,
Хочу понравиться. Ну не бред?

И он со свистом меня проводит:
— Влюбилась что ли?
— Конечно нет!
Стою, как пугало в огороде,
В свои давно не пятнадцать лет.

Я не дружу с ним. Я не умею
Дружить, когда закипает мозг.
Несу бессвязную ахинею,
О том, что врет, как всегда, прогноз.

Я не дружу с ним. Имею право.
А нет бы прямо сказать "дурааак!.. "
Но я же тех устаревших нравов
И не способна на первый шаг.

Да катись ты на все четыре!
Одиночеством обойдусь.
Ты, как дырка в голландском сыре,
Непонятно зачем… И пусть
Все блуждают вокруг по парам,
Дразнят нежностью напоказ.
Мне такого не надо даром,
Если вместе мы — через раз.
Наши судьбы плохого кроя,
Наше счастье с приставкой -лже.
Мне не место на поле боя,
Я — подбитый солдат уже.
Ты не вовремя, ты не к месту,
Как реклама, когда кино.
Лучше сразу предельно честно,
Чем искать миллионы "но"!

Я люблю Вас, но ради Бога,
Не давайте ключи от сердца.
Я стоять хочу у порога,
Чтоб смотреть и не насмотреться.

Чтоб дышать и не надышаться,
Не свихнуться, но быть на грани.
Воспитайте во мне спартанца
Раскаленным железом – к ране.

Я прошу Вас – звоните редко,
И ни слова о Вашем прошлом.
Бессердечная статуэтка
Будоражит мечтой о пошлом.

Я люблю Вас, а вам – не нужно,
Я люблю Вас, но так и знайте:
Вы мне нравитесь равнодушной
И поэтому – истязайте!

Люблю вас, мистер, за то, что честно
Понять даете каким дерьмом
В итоге стала и где мне место,
А где не место сверкать клеймом.

Люблю за правду не за глазами,
А глядя в мутные зеркала.
И вы всего добивались сами,
А я, как видите, не смогла.

Но ваша ненависть мне по духу.
Такая сильная, как любовь!
Вот вы бы точно меня, как муху,
Убили даже не сморщив бровь.

Такое бешенство, гнев и ярость,
Когда добычи лишают льва.
Мои грехи пусть замолит старость,
А юность — гадость. Всегда права.

Люблю вас, мистер, большой и грязной
Душою, проданной с молотка.
Но врете все-таки безобразно,
Что я — потеря невелика.

На самом деле все гораздо проще.
Завязывая галстуки потуже,
Я выучила каждого на ощупь,
Кто мог потенциально стать мне мужем.

Я каждого из них бы отличила
По частоте сердечных сокращений.
И с каждым, как вино, перебродила.
И уйму испытала ощущений.

Я в души окуналась и тонула,
Но все-таки дышала полной грудью.
Никто бы не посмел приставить дуло,
К виску, который жизнь наполнил сутью.

И нет мне на кого держать обиду,
И плакаться на тяжесть женской доли,
Использовать и выбросить из виду…
Никто такую роскошь не позволил.

И нет следов на сердце от кинжала.
Но дело здесь не в высшем пилотаже
Я просто никого не обожала
Так преданно и чисто, как себя же…

Вот, что значит противоречивость:
Я при нем – ни слова невпопад.
Развожу излишнюю учтивость,
Пафосный до жути маскарад.

Вот, что значит противоположность,
Я к нему, а он-то — не ко мне.
Это у магнитов есть возможность,
Стороной прижаться к стороне.

Вот, что значит счастье без причины,
Легкие наркотики на мозг.
Я впервые встретила мужчину,
Что в руках не плавится, как воск.

За то, что в душу не лезешь – браво!
А лучше сразу медаль надень.
Ты, как никто, соблюдаешь право
Мое, стальное — на черный день.

Когда мне страшно и одиноко,
Внезапно ты, как никто, — изгой.
И, находясь далеко-далёко,
Ты не звонишь, как никто другой.

Свобода полного произвола.
На это любящие — скупы.
Навряд ли, сердце мужского пола
Внутри обманчивой скорлупы.

За то, что в душу не лезешь – браво!
Ты ограничен собой. Зато…
Ты, как никто, соблюдаешь право.
Не потому ли ты мне – никто?

Асфальтокожа большой столицы –
Сплошные выбоины и трещины.
На каблуках так легко убиться!
Как мало все же во мне от женщины.

Моя походка, мои манеры…
Признаться стыдно, подумать боязно.
Но ты в меня не теряешь веры.
А я теряю ее бессовестно.

Не нужно делать меня покорной,
Мне чужды новые обязательства.
Душа привыкла быть беспризорной,
Но есть прекрасное обстоятельство…

И не такие сердца кололи,
И не такие давали трещину.
Любовь, терпение, сила воли —
И даже пень превратится в женщину.

Закрыть глаза, деревья — голышом,
Открыть, когда одеты по фасону.
Не думаю, что это хорошо —
Вычеркивать из жизни по сезону.

Но как осточертели холода!
Проспать бы их, укутываясь в пледе.
Уже подозреваю иногда,
Что я бы неплохим была медведем…

Мне страшно за собою замечать,
Что изнутри все так же, как снаружи.
Пора с оцепенением кончать,
Мой градус и понижен, и простужен.

Пора бы заключить нейтралитет…
Я прожитые зимы не считаю.
Но знаю, сколько прожито мной лет.
Февраль. Еще немного… и оттаю.

Я тону в воде, горю в огне,
Падаю отнюдь не на батут.
Не ищите слабостей во мне!
Силу вам они не придадут.

Схватывая сплетни на лету,
Люди так похожи на людей.
Вашу Ахиллесову пяту,
Вряд ли, вы прикроете моей.

Уровень комфорта - нулевой.
Знаю, так как с некоторых пор
Нимба не ношу над головой,
Но зато над ней навис топор.

Недоброжелатели мои,
Ваша предсказуема игра.
Выбейте меня из колеи!
Пожелайте искренне добра!