Вот бывают у людей нелепые мечты?
Я вот мечтаю о том, чтобы все 24 с ним в постели проваляться, до устали целоваться, ласкаться и трахаться.
Мечтаю о том, что бы он не хотел других девушек. Мечтаю, что услышу люблю. Что он снова поверит в меня. Хотя уже верит мне вроде…
Мечтаю, что бы как раньше, любовь, взаимная. А не так, что то я его люблю, то он меня. Помню, когда сходиться пытались, он говорит: " Вот, Нин, когда я хотел, ты не хотела, а теперь ты хочешь- я не хочу." В итоге мы забили, и решили, не сговариваясь, что эта нелепая дружба, с жалобами на все, с рассказами о всех и с стабильным сексом гораздо лучше всей этой детской чепухи. А я ему все равно в любви признаюсь, и плачу пару раз в месяц от злости.
А он не мой, он всехний. Но ни одна из всех не увидит в нем то, что вижу я. Он слишком прекрасен, что бы быть чьим-то, но я не хочу его делить еще с какой-то шлюхой.
Я мечтаю, что когда нибудь он так же сядет, и напишет мне письмо. А я домой вечером прийду, а на столе лежит письмо в белом конверте. А он там выскажет все, все как есть, что нужна ему всегда, что никому не отдаст, и что любит, и что другие ему не нужны. Мне бы только это знать, от него услышать, что любит и не уйдет никогда.
Мне хочется так же к его губам прислоняться в метро на эскалаторе или в лифте целовать его так, что потом губы кусает. Или за руку гулять с ним по Москве нашей. А потом обнимать друг друга хоть посреди оживленной улицы и знать, что вот он, мое счастье со мной, никуда не уйдет.
Мне не нужны никакие цветы и подарки. Мне не нужны широкие жесты, признания под окнами и стихи с песнями. Мне бы просто знать, что вот он, мой любимый тоже любит меня, что простил мне мои гадости, что я нравлюсь его маме, и что он хочет просыпаться со мной.
Я же не прошу слишком многого, я просто хочу быть счастливой, с этим смешным шестнадцатилетним мальчишкой.
Хочу знать, что я тоже ему снюсь каждую ночь, что он боится потерять меня и, что тоже ревнует меня к каждому встречному.
Я бы влюбилась в кого нибудь еще, так же бы встречала рассветы, провожала закаты и плакала от него в подушку. Но я не вижу больше тех, кто бы затронул меня так, как этот русый мальчишка с глазами болотно-карего цвета.
Боюсь, что уйдет от меня к какой нибудь девушке. Влюбится, и снова, забудет про меня. А может будет ко мне на сторону бегать, мол я все равно привычнее этой новой. Но он если влюбляется, то он это от души делает, пока ему больно не сделают.
А я так много боли ему делала, что и дороги не было назад, а он пустил меня, свою озябшую оборванку, свою домашнюю, но глупую кошку.
Я не прошу о многом, я просто хочу, что бы все взаимно было, что бы он тоже любил меня, чтобы чувств не стеснялся, и не уходил от меня и меня не отпускал..
А если не любит, то чтож. Пусть просто будет счастлив. Только пусть тогда надежды не дает никакой и шансов мне. Пусть уходит и не возвращается никогда, но будет счастлив. Если не любит.
А если любит, то пожалуйста, пусть сбудется. Я не хочу ему больно делать больше. Я люблю его, Господи.
Однажды Хуан, переживающий не лучший период своей жизни, приземлился в Сиднейском аэропорту. Его никто не встречал, и он стоял и с завистью смотрел на тех, кого обнимали друзья и родственники. А потом достал маркер и написал на листе картона с обеих сторон "Free Hugs", и стал стоять на улице. В течение 15 минут он просто ловил на себе взгляды, а потом к нему подошла женщина, которая сказала, что сегодня утром умерла ее собака, что сегодня годовщина гибели ее дочери в автокатастрофе, что теперь она осталась одна на земле и всё что ей сейчас нужно, это чтобы кто-нибудь её обнял. Тогда Хуан присел на одно колено и обнял её, а когда они разжали объятия, на её лице была улыбка.
