верю я

Ну и зачем я на это пошла? Я не готова. Я ни к чему в этой жизни не готова.

Попрощались мы как-то просто, будто разлучаемся всего на пару дней. Мячик шутил, как обычно, делал всякие наставления, вроде таких, как не пить, не курить, наркотики не принимать, ночью одной не гулять, уроки не пропускать и так далее. Мне были приятно это слушать. Я до конца не верила, что он уезжает, даже сейчас, уже вернувшись в пустую квартиру, не могу поверить, что я осталась здесь одна. Такое ощущение, что Мячик просто ушел в кафе, и вот-вот вернется. Зачем я пошла на это? Мне ведь по-прежнему двенадцать лет, я не могу жить самостоятельно, тем более в чужой стране. И хоть я немного скучаю по братьям, маме и своей собаке, но жить с ними в длительной разлуке мне по силам, а вот быть оторванной от Мячика это все равно что не руку или ногу даже, а две трети своего тела потерять. Я не могу поверить, что в ближайшие несколько месяцев не смогу обнять его, погладить по небритой щеке, посмеяться над его глупыми шутками, что не смогу разозлиться и ударить его, не смогу обижаться на то, что он не обращает на меня внимание… Не смогу рассказать свои впечатления о книге, глядя в глаза и держась за руки. Теперь мне только и остается, что разговаривать с ним по Скайпу, вот и все. И никакого тепла.

В школе еще было нормально, первые несколько минут я переживала, у меня тряслись руки, но учеба меня отвлекла, и я забылась. Но когда занятия законились (эх, почему они длятся так мало!), я, выйдя на улицу, растерялась. Я не понимала, куда мне идти. Обычно я звонила Мячику, чтобы договориться о месте встречи, а иногда он уже ждал меня внизу, и мы вместе шли гулять и потом обедать. А теперь что? Я не хочу обедать без него. И я, ужасно подавленная и смущенная своей беспомощностью, поплелась в метро и поехала в сторону дома. Тут меня постигла еще одна печаль - я дочитала "Преступление и наказание", всю дорогу я перебирала книги в телефоне, но меня ничего не заинтересовало, все другие книги мне были попросту противны, так что я начала читать Достоевского по второму кругу. Если бы Мячик был рядом, я бы спокойно и не задумываясь взялась за незаконченного "Улисса" или "Чуму", но сейчас мне показалось это невозможным. Как будто, пока я читаю Достоевского, Мячик со мной. Как только перестану, он уедет. Господи, но он ведь уже уехал…
Добравшись до своей станции, я сходила в наш магазин, купила две разные порции готового риса с яйцом, две порции дыни, два пакета орешков и один пакет зелени. Мне было так волнительно идти с мешком продуктов домой одной, это совсем не правильно, так не должно быть, Мячик должен быть рядом, мы любим друг друга, мы единое целое, я не могу жить без него! Охранник улыбнулся и поздоровался со мной, как ни в чем не бывало, и я улыбнуться смогла. Достав ключ и вызвав лифт, внутри что-то екнуло. Уже в лифте захотелось плакать. И закрыв, наконец, за собой дверь квартиры, я разрыдалась. Как и подозревала, квартира оказалась пуста. Я не могу… Села смотреть мультик, разогрела обед, а внутри такая пустота… Ужасно. Ужасно быть одной.

Что же будет дальше? Что мне делать, если я даже в ресторан одна не могу сходить? Честно говоря, сначала мне казалось, что я и в магазин не смогу сходить, и я решила, что умру с голоду. Боже, какая я глупая, я еще ребенок, что же делается, почему я одна в чужой стране? Кто это придумал?

Сейчас шесть часов вечера, через час надо пойти в спортзал. А как я буду там одна заниматься, если до этого мы занимались там с Мячиком вместе? Как сдержу слезы?

Как странно, но мучаясь сейчас от одиночества, от разлуки с любимым, я начала испытывать ненависть ко всем людям. Я думала, что найду здесь себе друзей, но меня тошнит ото всех. Я не хочу ни с кем разговаривать, не хочу никому рассказывать о себе, не хочу никого слушать. Я хочу Мячика.

А как я буду сегодня засыпать одна? Наверное, мне необходимы эти страдания. Да и не такие уж это страдания… Я просто себя жалею. Я жалкая. И я достойна быть одна.