околопоэтика

Ваше высочество.
не помню Ваше отчество.
простите мне, меня и одиночество.
мне холодно без Вас читать пророчества.
и говорить о точностях
в меж безымянных очерках.
о нашей с Вами прочности.

Ваше величество.
я помню только Ваши истеричества.
публичности.
а Вы моё немое поэтичество.
как Вы не к месту выключали все комичества.
а людям выше надоело наше эстетичество.
давайте выключим, пожалуй, электричество,
чтоб быть чуть-чуть трагическими
личностями.

Ваше сиятельство.
я помню Ваши колкие предательства.
как увлекательно.
однако, увлекательно.
как Вы плевали на живые обстоятельства,
что были для меня важнее нашего приятельства.
замечательно.

Ваше святейшество.
Вы привлекаете своей безбрежностью,
до боли памятною внешностью.
и всё, пожалуй, ну, быть может, ещё нежностью.
а впрочем, рифмы плоские.
перерассказаны по сотню раз и выстираны "магиею лоском".

короче говоря.

Вы меня канаете.
и знаете,
а Вы меня теряете.

идите нахуй Вы, наверное,
и мой поклон Вам низкий, стерва.

когда-то казалось так тщетно запутанно,
комично, трагично, неправильно.
сейчас наши правды исправлены,
а истины в шарфы укутаны.

соблазны сильнее пустого доверия.
а сны пострадали в тупой виртуальности.
мы ходим лишь в "кстати" и крайности.
а грёзы усыпаны перьями.

июльские понедельники,
четверостишия ржавые.
левые в корне неправые.
молчат лишь разлуки в сочельники.

поребрики грубые в инее.
венские вафли коричные.
глаза твои вновь необычные.
и звуки дождя светло-синие.

связки натужно-кричащие.
порванный бинт меж возлюбленных.
все двери и окна подкуплены.
и привкусы лжи нещадящие.

бессмыслица писем пробельная.
мои тебе взгляды забытые.
я помню лишь, как неукрытою…
душой тебе пел колыбельную.

наверни-ка наверняка
пару стопок по пустякам,
заливая те времена,
когда ты была не моя.
и ещё, тебя есть за что сжечь,
за бесчестную лестную речь
о любви, что смогли не сберечь.
в камине твои слова.

И с каждым днем тебя во мне все меньше, то - нечаянно.
Прости, что помню все "потом" твои и обещания.
И до сих пор им всем я верю как дворняга преданная,
И до сих пор брожу меж стен отесанных, изведанных,
Подле которых вместе мы, влюбленные, ступали в лужи.

Потом, простуженная, мне клялась, что я так нужен…

Я не хочу тебя назад. Прости за эту честность.
Ты есть и нет. Ты будешь жить в моих словах нечетких,
Помятых снах, где много дыма и несчастной водки.
Прости за то, что отпустил в последних числах октября.
Теперь чужие мы. И я не тот. И ты не та.

он приходит без стука и без приглашений
ёбанный гений.
он садится молча на стул и просит чего покрепче:
" алкоголь всё лечит "

он приходит в любой день в любое время суток
ему уже не до шуток.
он ложится в мою кровать и просит занавесить шторы
вызови мне такси или скорую

через час. или как получится
а пока я с тобой, мучайся.

и что-то останется в Вечности после меня.
прости мне, безумной, мое непокорное слово.
не ново гореть мне плавится как от огня,
и холодеть как от утра морозного тоже не ново.

и что-то останется в памяти. только вот что?
нетрезвые ночи? стихи по утрам и разлуки?
тебе не идет твое черное полупольто
особенно, если в карманах ты прячешь руки.

и сердце все глуше становится день ото дня.
не нужно тебя мне, а значит не нужно чужого.
не ново гореть мне и плавится, как от огня,
и холодеть как от утра морозного тоже не ново.

это мальчик "пиздец" это мальчик "сушите-весла "
он приходит когда у тебя потолок заплёван
он приходит когда ты готова убить любого
кто напомнит тебе о времени года\суток
он приходит когда забываешь как бьют посуду

потому что в твоих стаканах утихли бури
он всегда не в себе он смеётся и много курит
он слегка утомлён бесконечными after-party
и глаза у него такие что можно спятить

он приходит и ты забываешь про сон и пищу
он не ищет любви он давно ничего не ищет
он садится напротив гитару берёт и разом
твоя жизнь накрывается медным гремучим тазом

это мальчик «пиздец» это мальчик «сушите-вёсла»
это мальчик «плевать-я-хотел-что-случится-после»
это мальчик «сегодня-здесь-завтра-в-Амстердаме»
это мальчик «шизофрения-не-за-горами»

у него то пожар то потоп то медные трубы
он бывает пронзительно нежным но чаще грубым
он молчит запивает твои откровенья чаем
выгибается раненым тигром когда кончает

он целует твою ладонь говорит спасибо
ты встаёшь на дыбы ты как будто висишь на дыбе
он уходит и ты сползаешь по стенке на пол
опрокинув стаканчик ядрёных сердечных капель

он уходит и ты понимаешь что это финиш
собираешь себя по частям и опять половинишь
четвертуешь рыдаешь роняешь себя с балкона
каменеешь у зеркала как Медуза Горгона

это мальчик «привет» это мальчик «какая-жалость»
это мальчик «я-не-припомню-где-мы-встречались»
это мальчик «таких-не-любят-таких-стреляют»
это мальчик «пиздец»
ты жива ещё? поздравляю.

убери от меня свои руки
и ко мне ты не подходи
даже пусть я сдохну от скуки
но зато без тебя в груди.

пусть закончит жизнь свою сердце,
пусть закрою глаза навсегда
мне от этого некуда деться
ведь любить тебя буду не я.

я хочу растопить лед сомнений
и от боли подальше уйти
даже если захлопнешь все двери
все равно я найду край земли.

я безумно хочу все бросить
порвать
разбить
я не хочу больше весь этот город
с морщинами от машин
я не хочу больше ждать
и верить
ведь кому все это нафиг надо
моя печень устала
от этих за *любовь* и до пьяных скандалов.

я не знаю тебя, только басни и слухи,
только почерк, слова, многоточья, замашки.
только губы, глаза и любимые руки.
только шум, города и льняные рубашки.
только прятки, перчатки и громкие речи.
только родинки, даты и голос, конечно.
ведь твой каждый вдох ртутью за плечи.
лечит.а после колечит безгрешно.

тебя во мне больше не меньше.
в моих снах и рифмованных гласных.
в каждом честном густом плеоназме.
в каждом вечно канающем "ясно".
в исписанной каждой салфетки,
в каждой сиплой минорной нотке.
в каждом запахе приторно-терпком.
в каждой рюмке непомнящей водки.
в самом нужном 8-ом неметалле.
(таблица менделеева.номер 8.это кислород.О.)
в каждом внутреннем громком торнадо.
в красных пачках пустого палл малла
не люблю тебя.просто так надо.

лишившись мира, но за всё тебя простить.
убить тебя в себе любимым дымом.
любить тебя и верность лишь тебе хранить.
пусть для тебя я вовсе не была любимой.
знакомой даже или просто кем-то лишним.
каким-то сжатым и несчастным смыслом двоеточий.
обитать чуть выше твоей крыши.
чтоб беречь тебя, так робко.между прочим.

я просто знаю этот привкус наизусть
всех твоих слов, запрятанных в немую грусть.
слепая ночь, твои глаза и звездопад.
ты снова путаешься в текстах невпопад.
несчастный виски, после - съёмки, клипы, рок
ты где-то между там и здесь. и я не знаю, кто твой бог.

некто вечно забытый и пьяный тобою простужен.
некто знает тебя наизусть как "у лукоморья".
некто в 6.25 лишь твоими словами разбужен.
о тебе некто давится солью, называя любовью.
некто копит все сны о тебе, а потом их в карманы.
некто копит мечты или деньги-в билет до тебя.
некто топит пену для ванны в фонтане.
но не ради веселья, а чтобы топить.и до дна.

ты придёшь к нему ночью.тихо.устало.
лишь однажды, когда можно быть по домам.
без заполненных залов и зачем-то скандалов.
и без тех, кто назавтра записан в роман.

как там зовут твои дела?мудак?проверено.
прости меня за то пустое неумение
любить тебя до цифры восемь, что в падении.,
до окончания дом-2, сердцебиения.
я, хочешь, буду пением иль временем.
я буду тем, кем пожелаешь, но побудь со мной, офелия.
не отпускай до белых зим.побудь, как раньше, временно.
придешь ко мне ночью.попросишь прощения
а утром уйдешь, стерев всё, во что верили
мы кем-то утеряны.не имеем значения.
придешь ко мне ночью.попросишь прощения.
а утром уйдешь, стерев всё, что было.
да прекрасно я знаю, что ты не любила.

я так боюсь не успеть спеть тебе о ладонях.
о стенах в нашем старом доме без обоев.
о бесконечно-лишних «между прочим», «но» и «кроме».
об угрюмых и уставших, очень левых посторонних.
а ты по-прежнему мешаешь терпкость фанты и лаванды,
запивая этим ядом мою оставшуюся правду.
почти лето.пахнет ветром.а у окон кто-то косит.
но это осень.правда, осень.моя простуженная осень