лечебница

в детстве ты читал жюль верна
ты думал, что впереди все так интересно, наверное

а сейчас, кроме завтрака в маке мало что радует
и, если закрыть глаза,
то там все время
что-то
падает
падает

ты, конечно, можешь сказать "i am sorry "
и лить этих дней жидкое молоко

но помни, что море
это там, где действительно
глубоко

Ну, это совершенно невыносимо!
Весь как есть искусан злобой.
Злюсь не так, как могли бы вы:
как собака лицо луны гололобой —
взял бы
и все обвыл.

Нервы, должно быть…
Выйду,
погуляю.
И на улице не успокоился ни на ком я.
Какая-то прокричала про добрый вечер.
Надо ответить:
она — знакомая.
Хочу.
Чувствую —
не могу по-человечьи.

Что это за безобразие!
Сплю я, что ли?
Ощупал себя:
такой же, как был,
лицо такое же, к какому привык.
Тронул губу,
а у меня из-под губы —
клык.

Скорее закрыл лицо, как будто сморкаюсь.
Бросился к дому, шаги удвоив.
Бережно огибаю полицейский пост,
вдруг оглушительное:
«Городовой!
Хвост!»

Провел рукой и — остолбенел!
Этого-то,
всяких клыков почище,
я и не заметил в бешеном скаче:
у меня из-под пиджака
развеерился хвостище
и вьется сзади,
большой, собачий.

Что теперь?
Один заорал, толпу растя.
Второму прибавился третий, четвертый.
Смяли старушонку.
Она, крестясь, что-то кричала про черта.

И когда, ощетинив в лицо усища-веники,
толпа навалилась,
огромная,
злая,
я, стал на четвереньки
и залаял:
Гав! гав! гав!

1915

Мне холодно без зимы,
пусто как после чумы.
И я по прежнему жив,
но некому сказать.
Холодно без зимы,
пусто как после чумы.
И я по прежнему жив,
но некому сказать "МЫ"

Кто ошибается, кто угадает
Разное счастье нам выпадает
Часто простое нам кажется вздорным
Чёрное - белым, белое - чёрным

Мы выбираем, нас выбирают
Как это часто не совпадает
Я за тобою следую тенью
Я привыкаю к несовпаденью

Я привыкаю, я тебе рада
Ты не узнаешь, да и не надо
Ты не узнаешь и не поможешь
Что не сложилось - вместе не сложишь

Счастье - такая трудная штука
То дальнозорко, то близоруко
Часто простое кажется вздорным
Чёрное - белым, белое - чёрным

Прекрати сожалеть о том, что ушло. Люди уходят, люди приходят, и важно уметь принимать и отпускать тех и других, важно быть открытым, важно видеть в человеке то хорошее, что ты можешь получить от него, прежде, чем он уйдет. Ведь люди действительно мелькают в нашей судьбе какими-то отдельными кадрами, открывками. Так нужно. Ты не единственный человек, с которым происходит это. Поэтому соберись и пойми, что на смену одному обязательно придет другой, тот, кто будет лучше прежнего.Не жалей о прошлом.Оно ведь тебя не пожалело

Дым табачный воздух выел. Комната - глава в крученыховском аде.
Вспомни - за этим окном впервые руки твои исступленно гладил.
Сегодня сидим вот, сердце в железе. День еще - выгонишь, можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет сломаная дрожью рука в рукав.

Выбегу, тело в улицу брошу я. Дикий, обезумлюсь, отчаяньем иссечась.
Не надо этого, дорогая, хорошая, давай простимся сейчас.
Все равно любовь моя - тяжкая гиря, ведь висит на тебе, куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь горечь обиженных жалоб.

Если быка трудом уморят - он уйдет, разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей, мне нету моря, а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон - царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем.

Если б так поэта измучила, он любимую на деньги б и славу выменял,
А мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа.

Завтра забудешь, что тебя короновал, что душу цветущую любовью выжег,
И суетных дней взметенный карнавал растреплет страницы моих книжек…
Слов моих сухие листья ли заставят остановиться, жадно дыша?
Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг.

Медленно верно газ
Плыл по уставшей комнате
Не задевая глаз
Тех, что вы вряд ли вспомните.

Бился неровно пульс
Мысли казались голыми
Из пистолета грусть
Целилась прямо в голову.

Строчки летели вниз
Матом ругались дворники
Я выбирала жизнь
Стоя на подоконнике.

В утренний сонный час
Час, когда все растаяло
Я полюбила вас,
Марина Цветаева!

я буду в синем, а ты будешь в красном
я прыгну с трамплина на зависть, скуластый, тебе
ты в море, я в небо, прости
не будем друзьями
так ненавидеть на самом на деле нельзя
ты зыришь с укором, а я
обесцвечу глаза, я обезличу тебя
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу

я буду целым, а ты -половиной
поверь, не хотела по-подлому в спину, а зря
ты столько не знаешь, прости
не будем друзьями
так ненавидеть на самом на деле нельзя
ты зыришь с укором, а я
обесцвечу глаза, я обезличу тебя
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу
ненавижу ненавижу
ты в море я в небо, прости
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу
ненавижу ненавижу
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу
я тебя ненавижу
я тебя ненвиииижуууууууу
я тебя ненавижу

Был у меня друг, да умер. Точнее человек то остался, а вот сам друг умер. Такие дела.

странные люди пошли,
разбрасывающиеся словами
вроде шли ко мне, но
не дошли
или ты не со мной, или я не с вами

обещания, признания
они видимо просто так, наудачу
ДА, К ЧЕРТУ ВОСПОМИНАНИЯ!
а потом везде перд глазами маячат..
а слова они ничего..
ничего не значат

господи..больше никогда, да-да, никогда!лучше совсем не пиши, чем настолько халатно относиться к "другу".мне прям противно стало!как человек может менятся настолько быстро?..не нужна, не нужна!и без твоей помощи обойдусь!раньше ведь жила как то.точнее существовала.да и сейчас не лучше.Все, все.Решено.Я закрываю своё небо на замок

Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.

Достать пролетку. За шесть гривен,
Чрез благовест, чрез клик колес,
Перенестись туда, где ливень
Еще шумней чернил и слез.

Где, как обугленные груши,
С деревьев тысячи грачей
Сорвутся в лужи и обрушат
Сухую грусть на дно очей.

Под ней проталины чернеют,
И ветер криками изрыт,
И чем случайней, тем вернее
Слагаются стихи навзрыд

я лежу на постели измятой,
она отлично отображает мое состояние.
поезд увозит меня на север,
а мои старый плеер
гоняет песни о расстоянии.

о, сердце, возьми себе кофе-брейк
поешь манной каши,
выпей чай с мятой.

ведь ни один трек
не скажет
даже
одной десятой.

казалось, что этот горно-морской узел никто не развяжет
и что эта любовь способна расколоть грецкий орех
читали синхронно "кафку на пляже "

ну, все понятно.
узел, орех,
мураками харуки

и, знаешь, какой еще один смертный грех?
грех разлуки

в детстве ты читал жюль верна
ты думал, что впереди все так интересно, наверное

а сейчас, кроме завтрака в маке мало что радует
и, если закрыть глаза,
то там все время
что-то
падает
падает

ты, конечно, можешь сказать "i am sorry "
и лить этих дней жидкое молоко

но помни, что море
это там, где действительно
глубоко