Видимо, я кричала слишком громко и неистово, раз эти не видящие ничего дальше своего носа мелочные людишки, противные, ненавистные людишки оторвались от своих невероятно важных повседневных дел.
Я кричала, разрывая в кровь свое горло.
Этим криком я встретила то, во что не хотела верить, чего ждала и боялась, что хотела отсрочить, но была не в силах.
Мальчик умер.
Последние два года моей жизни он был ею. Мальчик, полуслепой и с нарушенной от рождения координацией, мальчик с невероятно быстро развивающейся раковой опухолью, мальчик, так желавший жить, он был моим светом, моей надеждой, моим единственным спасением.
Он был той ступенью, стоя на которой, я должна была костяшками пальцев пробить в грубом камне скалы другие, по которым мы бы вместе выбрались из бездны горя и отчаянья к свету, что раньше снился нам по ночам.
Он видел этот свет. Не в небе и не в верху скалы, он видел его в моих глазах и говорил, что я должна сохранить, спасти эту искорку жизни и разжечь из нее пламя безмерной священной любви.
Всю любовь, что только я смогла найти в себе, я отдавала этому больному, с первого же дня своей жизни умирающему мальчику. Он был тем ветром, что не давал угаснуть искре в моих глазах.
Я знаю, что и он любил меня.
Я думала, что больше никогда никакое чувство не затеплится в моей окаменевшей груди. Но однажды, в один из приступов ужасной боли, он с силой ударил меня в грудь, на которой мгновением позже я ощутила слезы раскаяния и благодарности. Тогда-то и родилось чувство, сильнее которого ничего и никогда не ощущала я.
Он был совсем ребенком. Брошенным мальчиком, в мучительно долгие минуты боли читавшего стихи, чтобы не кричать.
Умирая в ужасных муках, он не мог вспомнить моего имени и просто повторял "ты", "ты"…
С ним умерла и я. Искра в глазах потухла, ее затопила боль, слезами хлынувшая из самой глубины моего существа. И сразу морозящая пустота ядовитыми стрелами исколола мою душу, оставляя кровавые увечья на содрогавшемся теле.
Видимо я кричала слишком громко и неистово, раз мне затыкали рот и били по щекам.
С криком этим жизнь вырывалась из меня, с треском ломалась под моей ногой та ступень, и я даже не пыталась удержаться за другие, уже выбитые мною в скале. Я упала на каменистое дно пропасти, которой навсегда суждено отныне стать моей обителью.
Я закрыла глаза, зная, что больше не увижу света там, наверху. Я закрыла глаза зная, что, когда открою их, все будем совсем иначе.
Искра потухла. И зрачки больше не двинутся в моих глазах. Теперь я слепа и обречена. Зачем видеть, если не увидишь света, зачем чувствовать, если чувство это не любовь, а горе? Теперь я слепа и обречена.
Мальчик умер.
Видимо, я кричала слишком громко и неистово, раз меня не смогли спасти.

он, старое пианино мучая, спросил у меня как-то наедине:
- почему ты такая колючая?
я ответила:
- из-за ножей в спине.

ellemilano:

Высоцкий. Спасибо, что живой.

— Иди, напиши хоть пару строк, чтобы оправдать то, что ты с собой делаешь. Стихи, поэзия в опасности, Высоцкий полгода ничего не пишет. Я устала? Да мне пахать можно. Дай мне морфин, может я тоже что-нибудь напишу или нарисую. Да я спокойна. Ненавижу твою поэзию, стихи твои ненавижу

— Володя, подожди, всё хорошо.

— Ты права. Я не ищу себе оправданий, просто мне надо писать, просто писать, чтобы получалось. Я так живу, в этом мой смысл.

via ellebell

chloe:

everdeen:



" Не хочешь? Оставайся и зимуй, и это оскорбление на общий счет нанижем. Я все равно тебя когда-нибудь возьму — одну или вдвоем с Парижем. "
Маяковский

любимое. сюда по теме.

hitorimakura:

Существует поверье,

что птицы не умеют грустить,
так как награждены вечной свободой

only-you:

James Cook
чертова любовь


Если бы это была наша первая встреча,
я бы пережил все это снова.


Секс, глупости, ошибки

Все. Я бы сделал это снова.

Меня зовут Фая.
У меня интересная и насыщенная жизнь за плечами. За плечами… всего лишь 16 лет. Впереди еще в несколько раз больше.
У меня есть перо. Кто-то не различает его в хаосе других перьев, пестрых и однотипных, а кто-то считает уникальным.
Как бы то ни было, у меня есть перо. Его зовут Аямэ, и оно служит мне вот уже третий год.
У меня есть красивые люди. Кто-то красив душевно, кто-то - внешне. Те, которых природа удостоила красотами обеими, я, как оно принято, зову друзьями.
У меня есть любящие люди. Кто-то любит сильнее, кто-то слабее. И если любящие сильно проходят тернистый путь самоистязаний и сохраняют чувство целым и все так же дышащим и задыхающимся, он делают шаг мне навстречу. Этот шаг меняет постановку фигур: с колен встают они, на колена становлюсь я и касаюсь губами этих нежный и тонких душ.
У меня есть любимые люди. Кто-то знает, что любим мной, а кто-то не узнает никогда. И перед теми, кого люблю, я навсегда останусь на коленях.
А еще у меня есть перо. Его зовут Аямэ, и оно служит мне вот уже третий год.

potter:

Bonnie Wright by viria13

Огненная Бонни - почему то сразу на ум именно это незамысловатое сочетание слов пришло :D Ну а в работы этой девушки влюблена теперь не иначе как окончательно.

AYAME

Самые популярные посты

18

chloe : everdeen : " Не хочешь? Оставайся и зимуй, и это оскорбление на общий счет нанижем. Я все равно тебя когда-нибудь воз...

17

Видимо, я кричала слишком громко и неистово

Видимо, я кричала слишком громко и неистово, раз эти не видящие ничего дальше своего носа мелочные людишки, противные, ненавистные людишк...

16

kurchaeva : dumas : Keira Knightley in “Last Night” (2010) замечательный фильм - замечательная ...

16

hitorimakura : Мы шли в бар, ты кивком указал на место нашей последней встречи. А потом начал считать мгновения, упустив на гр...

16

он, старое пианино мучая, спросил у меня как-то наедине: - почему ты такая колючая? я ответила: - из-за ножей в спине.

15

hitorimakura : Существует поверье, что птицы не умеют грустить, так как награждены вечной свободой