Нет дна в теплоте рук.

Кто, если не ты.
И кто, если не я.
Будем следить за флюгером.
Будем ждать белого инея.
Что ляжет на стёкла синие.
В которых
Такие мёртвые
Такие
Нереально красивые…
Мы с тобой…

/за сотню минут до этого/

Он потянулся за сигаретами, она запахнУла его/на себе/ рубашку. Здесь её жизнь вверх тормашками, здесь пол усыпан бумажками, хитрыми порошками, просроченными квитанциями. И он считает истиной в последней инстанции:
Я бесполезен
Мы бесполезны
Ты бесполезна.
Живёшь в своих снах.
(а эти глаза её серые – бездна – видели, что сумма двух неизвестных
вроде бы была положительной)
*Реакция – положительно*
Она считала, что готовила всегда восхитительно. Он ненавидел своих родителей. Она была кофе – машиной и марафетчицей. Они оба знали, что это не лечицца. Она сто раз перебирала цепочки и кольца. Он рисовал своё чёрное солнце, белые лица и рукава до пола. Он по утрам допивал свою колу, лез целоваться, таскал её на руках
Из угла в угол
Из угла в угол.
И ни один Гугл
Не выдаст тебе информацию.
Как должно было всё у них поломаться. Чтобы вот так всё кончилось. Перегорело и пролилось.
- А этот доктор – он видит тебя насквозь.
- Мне уже похеру, бэйби, это всего лишь кризис)) и эта карамельная близость, твои накладные ресницы, мои ветряные мельницы – скоро ничего не останется. Вот эти пробитые руки, чёрное солнце, белые лица и рукава до пола.
Она прогуляла школу, он ждал зимы.
Ведь
Кто ещё,
Если
Не мы.
Он повернул на кухне все ручки, она напоследок исполнила партию сладкой девочки. Достала самую жизнестойкую спичку
и чиркнула.
И нет никаких стёкол…
Только сигнализация с улицы.

/За год до этого/

Мам, он таааак классно целуется…

Имей больше чем показываешь, говори меньше чем знаешь.

Новая жизнь начинается не с перемены причёски, круга общения, стиля или места проживания.
Новая жизнь начинается с прощения.
Прощения, и способности забыть всё то, что не давало спокойно закрывать глаза.

Ennio Morricone - Le Donne Al Fiume

Сплин — Бони и Клайд

Живи так, чтобы ты всегда мог любому человеку посмотреть в глаза и послать его к черту.

Она покрутится на офисном стуле. А я подумаю – где же меня надули, и почему я в этой /её/ нирване. А не лежу в своей белой ванне, не набираю номер красноволосой Маши или печально молчащей Татьяны. Что гипно/тизирует свою Моторолу. /ну позвони мне/ а Гетеро Герда бескалорийную пепсиколу из полосатой трубочки. И все её родинки – треугольники – точки. Помнят глаза мои. Наизусть.
Я говорю:
-Тебе вредно.
Она говорит:
- Ну и пусть.
И убирает зА ухо белые волосы. И убирает с зеркала запросто 2 взлётные полосы. И говорит мне:
- Будешь?
А у меня вместо глаз плаксивый цветной экранчик. Написано-
Герда, ты меня любишь?
Она говорит, что да.
Думает – нет.
А я погряз в её Victoria`s Secret. Ведь в её венах бегут те самые 220. Кто ещё может так улыбаться. Чтобы земля подо мною треснула. Она говорила, что главное - умереть весело. И вешалась мне на шею, мечтая повеситься на моём галстуке. А я её руки грею. В этом застывшем августе. И он немного отдаёт золотом. Она говорила мне:
- В моих снах не страшно. Там, знаешь, просто чертовски холодно.
Она посылала принцев. Встречала меня в моих джинсах. И говорила:
- Всё хорошо, ведь, правда?
Я говорил, что да.
Думал, что нет.
Я выключал свет, и она молча смотрела вверх. В её зеркалах шёл снег. Ей снился один маленький человек. И этим снам не суждено сбыться/ ему не дано родиться. Он приходил и гладил на животе её шрам. И говорил ей Привет, Мам!
Она зубами во сне рвала наволочки, вставала, искала спички. И жгла на кухне медкарточки. Я открывал все форточки, пока она кашляла в ванной. Она клялась покончить с нирваной. Нирвана клялась, что покончит с Гердой.

© Антон Прада

Обычно больнее всего делают воспоминания о собственном счастье.

Krec — Ночь

Ночь. Я лежу на спине и смотрю в потолок с ушами, полными слез.

она поливает алоэ. а её солнце такое такое холодное. лежит ногами вперёд. и третий день уже совсем без движения. они любили устраивать в спальнях пожары и представления. с бокалами полусладкого в мини – антракте. и это сам дьявол отметил его на фото вконтакте. теперь ему шляться между крестами. мечтать поменяться с тобой местами. Толочь воду ночами в ступе.

и

абонент не отвечает или временно недоступен

абонент не отвечает или временно недоступен

она разглаживает складочки на постели. как А и Б сидели всё лето на мэйле. обыскиваешь карманы его Лонсдэйла в поисках левых вписок и телефонов накрашенных мамочек. ты для него вынашивала белых бабочек, а он ввернул тебе пару лампочек и обещал с понедельника чаще бриться. и он тебя ищет в этих табличках и лицах, пока ты глушишь с подругой Финляндию. она тебя за глаза называет блядью, а ты ей всё гладишь руки и говоришь спасибо. он говорил, что умирать надо в пятницу и красиво, ты говорила, что он живёт в своей сказке. он так и останется красным цветочком в аське.
девочка пишет в оффлайн.
прости меня.

© Антон Прада

Poets of the fall - Sleep

Для создания клипа было отснято более 30 тысяч фотографий.

Что может быть интимнее секса? Один плеер на двоих. Одна музыка. Его взгляд на тебя, когда ты спишь… Сплетение пальцев. А еще неповторимое: "Эту книгу ты читаешь? На какой сейчас странице?" и твоя книга в его ладонях. Вопрос "Что тебе снилось вчера?" и ответы на подобные вопросы. "А откуда у тебя этот шрам?" - это интимнее, чем взгляд на грудь. Когда он допивает твой остывший чай. Когда ты сидишь за его компьютером. Когда вы рассказываете друг другу истории из детства. На свете есть столько вещей интимнее секса.

А переспать, в сущности, можно с каждым.

Вера Полозкова — Мир - это диск

Не так давно я поняла, что такое счастье.
Это встать в 4 утра, выйти на улицу, сесть на ступеньку у подъезда и смотреть на небо, на пустую улицу; слушать тишину и думать, что ты нужна, что ты не одна, что есть друзья и любимый человек. Жизнь прекрасна.
А потом придти домой, сесть за компьютер, есть пирог с яблоками и пить горячий кофе.
Я не преувеличиваю, попробуйте.