Это просто Вьюи блог

Они дали друг другу обещание убедить себя в том, что им осталось жить ровно два дня…
Они провели эти два дня так, будто это были действительно два последних дня в их жизни…
Сначала их охватила эйфория. Они наперебой предлагали все новые и новые безумные идеи, они вдруг захотели попробовать все, получить все возможные удовольствия за эти 2 коротких дня.
Но в тот момент они еще до конца не понимали, какой переломный момент наступил для них обоих.
Прочувствовав, войдя в образ, они посмотрели друг на друга. Эйфория в миг покинула их. Слезы выступили в уголках глаз, дрожь пробежала по всему телу. Стало холодно… Холодно и очень пусто.. Будто серое февральское небо опустилось еще ниже, проникло в их души, заполнило каждую клеточку их тел. Они ощутили это… ЭТО. Необъяснимое, страшное, волнующее… В солнечном сплетении стало горячо-горячо, а сердце билось тихо-тихо… однако они слышали каждый удар своих сердец, оглушительно грохотавших в пустоте…
Они судорожно вспоминали, какие дела не сделали, не доделали, кого обидели, с кем не помирились, с кем не общались уже больше года…
Они звонили, наносили спонтанные визиты, пытаясь обогнать секундную стрелку часов, так неумолимо несщуюся вперед.
Казалось, за 2 дня можно сделать многое, но на деле им не удалось сделать и половины.
На исходе второго дня они прогуливались по московскому скверу. Они молчали. Слова не имели смысла в тот момент. Они понимали, что творится в душе у каждого из них.
Но тут - будто прозрение - они оба ощутили, что забыли самое главное…
* * * * *
0:01
Телефонный звонок. Тишина на обоих концах провода. Они протянули руки в темноту, навстречу друг другу. и, "взявшись за руки", ощутили тепло друг друга. Хотя между ними и было расстояние в несколько часов езды…

Ничего..просто..
живущие сегодняшним днём и не знающие, что с ними будет завтра
у них нет будущeго, они его разбили
мы подростки 21 века
если в 20 веке боялись серийных убийц, то в 21 все боятся нас
у нас наш мир
где нет денег, нет домофона, мы все привыкли вышибать железную дверь с ноги.
бессоница
сидим в интернете
интернет-зависимость романтичное слово, ему не хватает мундштука и длинной сигареты
глупые
пьём энергетики, дешёвые слабоалкогольные коктейли, пиво в 14 лет
и каждый говорит, что жрёт таблетки, хотя пробовал лсд только раз
мы все такие крутые, что блюём в туалете на дне рождение
в 40-х sex beer and Rock'N'ROLL
в 90-х sex drugs and Rock'N'ROLL
а что придумаем мы?
подлые твари, завидуем лизе из 11 потому, что у неё личный водитель, частный дом и красивые шмотки
а мы дети подземелья
едем на метро туда обратно туда обратно
на подсознательном уровне мы все ROCK звёзды
мы все такие пафосные и от нас вкусно пахнет духами
мы любим умные фразы и умные книги
падонки и ублюдки
фраза один за всех и все за одного с нами не прокатит
каждый сам за себя
в 15 трахаемся со всем, что передвигается и то, не во всех случаях с тем, что передвигается
никогда не задавались вопросом, а что делали наши родители в 15?
играли в куклы и то, одна кукла приходилась на одного из сотни
сопливые дебилы
придумали емо
это так круто, теперь они не просто подростки, теперь они емо
плачут, ноют, носят чёрно-розовые шмотки и их не называют плаксами, их называют емо
мы любим индастриал и инди
а сами не прочь послушать хим и бритни
но надо же хоть как-то выпендриться и сказать такие красивые, неординарные слова:"я слушаю индастриал "
мы подростки 21 века
девочки влюблённые в анорексичных высоких мальчиков с тоненькими ножками
мальчики влюблённые в мальчиков
девочки похожие на мальчиков
мальчики похожие на девочек
когда старенькая бабушка нас перепутала на улице с противоположным полом
мы с такой гордостью об этом рассказываем друзьям
влюблённые в отражение в зеркале и в мальчика на фотографии из интернета
в душе каждый мечтает о пластике, но никогда не решится на этот шаг
мы так зависимы назависимостью
и мы любим Лондон потому, что звучит красиво, дождливо и музыкально
мы пропаганда нестандартности и индивидуальности
такие сильные фальшивки
в душЕ слабые, нуждающиеся в ком-то
замкнутые в себе
ведь если откроемся нас никто не поймёт
нас никому не жалко
нас ненавидят и не ставят в пример младшей сестре
мы такие странные и красивые
задумчивые, умные, глупые
иногда наивные
но в большой мере мечтатели
мы летаем во сне и в жизни
мы подростки 21 века

Она подводила глаза черным, разбивала сердца и много курила. Она всегда добивалась того, чего хотела. Ее боялись слабые люди, ненавидели женщины и хотели мужчины. Она научилась пользоваться ими, оставлять и выбрасывать, как вчерашний остывший ужин. Это не месть, это образ жизни.
Все думают, что у нее было очень, очень много мужчин. Но никто не знает этого наверняка. Все думают, что она никогда не плачет и никогда не спит. Но никто не знает этого наверняка.
Она почти никого не любила, но если это случалось, она была искренна, и отдавалась вся, без остатка. Как дура. Как женщина. Но если эти самые близкие люди делали ей больно, она безжалостно стирала их с лица земли, вычеркивала из своей жизни, но никогда - из памяти: такие моменты надо помнить. Они помогают становиться сильнее, заставляют курить все больше и верить людям все меньше.
Раньше за этой маской скрывалась нежная, мягкая и пушистая, но жизнь поменяла белое на черное. Теперь она такая до мозга костей…Она сидела на подоконнике и смотрела в окно. Она уверенно сделала затяжку, и, откинув голову назад, с придыханием выпустила дым. По щеке - впервые за три года - проскользнула слеза. Нервно вытерла ее двумя пальцами, и с силой потушила сигарету о подоконник. Она больше никогда не заплачет. Снова затянулась. Она может все. Все к чертям!!! Она может не подводить глаза черным и может даже не курить. Но она - сильнее. Слухов, предателей, обстоятельств. Она идет по улице с гордо поднятой головой. Ей в след шепнут: "Сука!". А она не обернется. Она просто ухмыльнется, и ускорит шаг, не замечая тех, кто попадает к ней под каблук. Может быть, когда-нибудь кому-нибудь удастся ее приручить: она бросит курить, начнет смотреть под ноги и ударится в готовку… В этом месте Сука ухмыльнулась, с силой потушила сигарету о подоконник и закрыла форточку…

Сегодня проснувшись утром, я поняла, что "наркотик" взял вверх, и что больше без маленькой порции в день, в час, в минуту, я просто не проживу. Это то самое чувство, когда постоянно требуется быть в стихии блаженства и если бы не ты, я никогда не испытала бы это непонятное мне состояние. В начале наших с тобой отношений мне очень хотелось заглянуть к тебе внутрь, узнать какой ты?

Но чем глубже я познавала тебя, тем сильней мне хотелась кричать, кричать от страха, кричать от счастья, кричать и звать на помощь от умопомрачительного состояния в которое погружаясь, я не могла видеть себя, слышать себя, а только бессознательно понимать что мне очень хорошо, и то что я испытываю нельзя описать словами - это можно только чувствовать. Все это, я назвала любовью. Ведь любовь - это наркотик. Поначалу у меня возникла эйфория, легкость, чувство полного растворения. На следующий день мне захотелось еще. На тот момент я еще не успела втянуться, но ощущение мне нравилось, я была уверена, что в любой момент смогу обойтись без этих прекрасных чувств. Я думала о тебе две минуты и забывала на три часа. Но постепенно стала привыкать к тебе и попала в полную от тебя зависимость. И тогда я думала о тебе три часа и забывала на две минуты. Если тебя не было рядом я испытывала то же, что наркоман, лишенной очередной порции зелья. И в такие минуты, как наркоман, который ради дозы способен пойти на грабеж, на убийство и на любые унижения, я готова на все ради любви. Я не останавливалась и не остановлюсь не перед чем, и ни кто не сможет переубедить меня пойти назад. Если человек хоть раз испил эликсир любви, то больше не избавиться от этого, оно останется в крови. И все что я делаю, буду делать, все мне напоминает о первой капле любви, которая попала в мою кровь вместе с тобой. Преследует меня повсюду, идет за мной по пятам, до тех пор пока я не чувствую себя полностью опустошенной и беспомощной. И только тогда я оборачиваюсь назад и понимаю сколько мучений смешанных с наслаждением я смогла пережить. Поэтому я так сильно тебя ЛЮБЛЮ

…Она была похожа на котенка…Изящный стан, легкая походка и озорные глазенки, сверкающие как изумруды… Смелая и игривая, увлекательная и очаровательная, привлекающая взгляды и никого не оставляющая равнодушным… Она любила внимание…Умела быть мягкой и наивной, немного смешной и беззащитной… Легко входила в доверие, легко вводила в заблуждение, запутывая мысли как нитки с клубка…Она ранила чувства, затачивая коготки об тонкую ткань души… невинно опускала глаза при каждом замечании и при каждом удобном случае повторяла то, что уже вошло в привычку… Она умела быть хитрой, выманивая лакомый кусочек… Она умела быть безстрашной, преодолевая преграды на пути к цели… Она умела быть искренней, запрыгнув в сердце, свернуться клубочком и мурлыкать от удовольствия..

"Она не умела уходить по-английски и читать по-французски. Она писала себя на смятых листах в клетку и оставляла на них отпечаток губ – для тех, кто когда-нибудь о ней вспомнит. Она любила читать людей по улыбкам и целовать зимний воздух. Кто-то, проходя, бросал ей в спину: «Одиночка…», приклеивая к словам ухмылку. Она любила любить, даже тех, кто её никогда не поймёт, кто весенним сном промелькнёт перед её глазами и больше никогда не вернётся. Она была сказкой для того, кто смог бы её прочитать. Но все принимали её за повесть и оставляли пылиться на полке. Она верила в жизнь и ждала чуда, обнимала солнце и появлялась всегда там, где её никто не ждал. Умирая, просила оставить себя в памяти, быть впечатанной в Вечность. И желания её исполняли… Те, кто знал её истинное имя. Её часто путали с привычкой, называли болью, и когда кто-то шёпотом говорил: «Да это же любовь!..» - она оставалась с теми навсегда, застывая в их собственной Вечности – синонимом весне и противоположностью к ненависти. Оставалась – вечной лестницей в Счастье, а иногда – воздушным зеленоглазым воспоминанием…"

Умела плакать, не размазывая тушь. Улыбаться, когда хотелось царапать ногтями по стеклу.
Уходить, не стуча каблуками по гулкому пространству подъезда не её дома.
Быть одной, когда быть одной - самое невозможное. Умирала каждый вечер, чтобы стало тише в окне напротив.
Останавливала дыхание, чтобы не разбудить его руку, уснувшую на изгибе бедра.
Строила, строила, своими плечами умела поддерживать своды воздушных замков, где жили принцы и прочие сказочные персонажи.
Была ведьмой, летала ночи напролёт голая при свете хохочущей луны.
В те дни, когда свои поношенные ангельские крылья сдавала в химчистку.
Её смерть была маленькой и ёмкой, как точка в конце смс.

Вобщем, она была обычной женщиной.(с)

если у девушки больше трех ухажеров и 5 поклонников….жизнь налаживается) (c) LN

1. Это когда ты возвращаешься с вечеринки, а он устал, у него был изматывающий день, к тому же на нём уже пять часов висит капризный ребёнок, и ты обещаешь по телефону: “Всё, бегу-бегу”, а он вдруг не соглашается:”Не надо бежать, можешь простудиться, на улице минус, иди спокойно, у нас всё в порядке”.
[More=Любовь - это…]

2. Это когда он пристальней следит за твоим здоровьем, чем за своим. Проверяет взяла ли ты варежки, надела ли бабушкины шерстяные носки, потому что пол - холодный, спрашивает про шапку, потому что знает, что, чуть потеплеет - ты прячешь её в карман, звонит и напоминает, что нужно принять арбидол.

3. Это когда ты лежишь в роддоме, и в горле комком шерсти стоит такая жалость к себе и к этому крошечному существу, к которому страшно даже прикоснуться, такой страх перед тем, что ждёт теперь всех вас, что ты не можешь перестать изводить себя, желая выплакать этот ужас. Ты плачешь и плачешь, как вдруг медсестра приносит пакет. Ты видишь нарисованные синей ручкой на целофанне три смешные рожицы: твою, его и совсем маленькую - вашего сына, и такое солнце всходит вдруг в твоей бедной палате на пять коек, что ты берёшь себя в руки и рыдаешь уже, размазывая слёзы, от счастья: “Господи, какая же я дура…”

4. Это когда ты не можешь выкинуть его старые лыжные шапочки. Прижимаешь уморительные петушки адидас и рибок к сердцу, представляя - каким он был в школе. Вы бы, вне всяких сомнений, даже внимания друг на друга не обратили, потому что ты была отличница, а он троечник-дзюдоист. От этого делается щекотно и здорово.

5. Это, например, когда ты - ответственная за вечеринку. И ведёшь себя - как большая умная девочка: заказываешь столики, клоунов, собираешь компанию, делаешь предоплату, созваниваешься со всеми. Но мероприятие, увы, срывается. Потому что у всех дети: кто заболел, у кого карантин, кто обписал последние штанишки. Совершенно не знаешь что делать. Тебе кажется, что завтра случится страшное - в твою маленькую убогую квартирку придёт сам Карл унд Фридрих. Карл выгрузит в прихожке заказанные столики, Фридрих заставит съесть всё, что ты заказала плюс десерт и комплимент от шеф-повара, затем злые дядьки опишут имущество и посадят тебя, старую чиксу, рыгающую комплиментом, в долговую яму. И уж тут-то над тобой вдоволь повеселятся оплаченные на сто процентов клоуны. Ты замыкаешься в себе и перестаешь отвечать на вопросы по поводу предстоящего праздника. Но ему и объяснять ничего не надо, он всё уже давно понял, он едет и разбирается с твоими проблемами. И даже привозит домой часть уплаченных вперёд денег. Плюс отбирает деньги у клоунов.

6. Это когда вы только начали встречаться, и он ради тебя может бросить дела государственной важности. Едет на другой конец города, чтобы отвезти тебя, едва знакомую странную подругу, изрядно перебравшую алкоголя, после корпоративной пьянки, домой. И даже не спрашивает кто тот полип, который присосался к твоему колену в форме адриатической ракушки. Привозит, а потом мчится доделывать дела, обещая, что позже завезёт пакетик пискарёвского кефира.

7. Это когда ты первый раз приходишь к нему в гости и тебя поражает странная, если не сказать больше, коллекция. Множество резиночек - от детских до тех, которыми перетягивают денежные купюры, висят на ручке сервировочного столика. Выясняется, что он уже давно собирает эти девчачьи аксессуары, так как у тебя длинные волосы, ты собираешь их в хвост, и он хочет, чтобы вы жили вместе и у тебя были резиночки - на каждый день. И ещё он хочет дочку. И чтобы похожа на тебя. В общем, пригодится.

8. Это когда вы рожаете долгих пятнадцать часов, всю ночь, вместе, и он не стоит на ногах от пережитой огромной радости и нечеловеческой усталости, а в 10 - уже под твоими окнами с варёным куском парной телятины, за которой он ездил к открытию мальцевского рынка и кастрюлей пионерского компота, за сухофруктами для которого пришлось добраться аж до Царского Села. Ещё купить кроватку для мылыша, кокосовый матрасик, ванночку, пелёнки, синюю ленточку… Всё это - не замечая, что уже пошёл снег и пора бы переодеться в тёплое. Ты орёшь по телефону, когда он привозит очередную кастрюльку: “Дурачок, снег идёт, а у тебя туфли с дырочками!” В ответ только улыбается и машет рукой сыну, без которого ему уже так трудно, невыносимо - как и без тебя - когда-то, сейчас.

9. Это когда ремонт, который собирались доделать за месяц, такой был объём работ - доделывается в одиночку за те пять дней, пока ты лежишь в роддоме. Потому что он хочет, чтобы у его жены и сына было всё самое лучшее. Даже прихожка. Особенно - прихожка. Потому что это первое, что увидит ваш ребёнок, когда того принесут домой. Ну, во всяком случае, ему кажется, что вечно спящий маленький коротышка должен открыть глазки и оценить белую бельгийскую плитку: “Вау!”.

10. Это когда он смотрит ваши фотографии и улыбается.

11. Это когда каждый раз, когда он выходит из комнаты, ты спрашиваешь: “Ты куда?”

12. Это когда он думает, что ты спишь и гладит по голове, как ребёнка. И хочется умереть от разрывающей тебя нежности.

13. Это когда у вас есть секретные клички (”зая”, “масик”, “котя”, “пуся”, “федя”&hellip ;) и стоит ему называть тебя по имени, ты вздрагиваешь так, будто тебя разлюбили.

14. Это когда три раза на пятый этаж с продуктами подняться, а потом ещё спящего ребёнка, а потом - коляску, потому что у тебя - больная спина и вообще ты - девочка.

15. Это когда он трогательно заботся о твоём гардеробе. Тебе, бедняжечке, некогда выбраться в магазин, а он не решается спросить, какой у тебя сейчас размер, потому что ещё не ушли послеродовые килограммы. Поэтому ты застаёшь его за изучением старых лейблочек. Прикидывает в уме, на глаз, высчитывает, страется - матрицы седьмого порядка в институте давались ему проще. Устав ужасно, идёт в магазин и приносит супер-кофточку на рост метр тридцать. И ты плачешь от умиления, объясняя разницу между детской и женской “эмкой”. Ладно, наденем оранжевому коту, пусть носит. На ухо говоришь свой размер и, что характерно, он так измотан поиском истины, что даже не фраппирован, а, наоборот, ему хорошо от того, что всё, наконец, прояснилось.

16. Это когда на зачотном стрельбище в ведомственном тире он получает тройбан, зато в динопарке всегда выигрывает зелёных великанов и оранжевых котов - некуда уже складывать игрушечные трофеи.

17. Это когда он знает, как тебя рассмешить, а ты - его. Ваши шуточки со стороны, может, не ахти, даже дурацкие, но вас друг от друга так “вставляет”, так “прёт”, как настоящий комический дуэт штепсель-тарапунька. Ты с нетерпением ждёшь, когда он придёт с работы - тебе, как воздуха, не хватает его дурацких шуток и идиотских антреприз. Пусть даже пол дня ты провела в компании самых остроумных собеседников: читала башорг, подхихикивала Соломатиной, берущей на экспертизу немного мозга своих самых ретивых поклонников, подыхала от смеха над комментами в журнале А. Понч-Блюевич.

18. Это когда он хвалит твою стряпню и самое страшное, что может сказать про голубое картофельное пюре консистенции слизи с пузырьками: “Пересолила слегка, да?”

19. Это когда вам удобно молчать друг с другом, потому что в этой тишине летают и бренчат на маленьких золотых лирах свой средневековый джаз добрые, размером с адмиральскую бабочку, ангелы. С другими приходится говорить, говорить, говорить… И ангелы умирают.

20. Это когда он никогда не припаркуется, не убедившись, что внизу нет лужи, слякоти, грязи и ты сможешь нормально вылезти из авто.

21. Это когда ты узнаешь спустя семь лет, что тот подарок он купил на последние деньги, а потом месяц сидел на воде и хлебе.

22. Это когда ты лежишь в больнице. Он уже приходил утром, принёс всё, что нужно, даже гораааааздо больше, и потом, о, чудо, приходит вечером, когда уже никого не пускают, все двери закрыты, вахтёры окаменели и самое время для грустных мыслей - твой супер-мен, бэтмен, человек-невидимка и человек-паук в одном лице.

23. Собирает твоим родителям мебель, потому что знает, что денег они не возьмут, а обратиться к специалисту для них - дорого.

24. Помогает папе спустить старое пианино, весящее почти 400 килограмм с пятого этажа – на первый.

25. Это когда ему становится грустно на корпоративной вечеринке и он звонит, чтобы услышать твой голос. Или просит сына рассказать стишок про мишку “касалапинькава”.

26. Это когда ты читаешь Голсуорси в подлиннике, и он с таким уважением и восхищением говорит с тобой весь вечер! Можно только сравнить с восторгом и благоговением, которые ты испытываешь перед его шуруповёртом и набором гаечных ключей.

27. Это когда тебе не стыдно перед ним петь дурным голосом русские народные песни. А ему - песни из советских мультиков - придурковатым козлетоном.

28. Это когда однажды ночью вам не спится и вы рассказываете друг другу истории из детства и выясняется, что в пять лет вам снился один и тот же, совпадающий в мельчайших подробностях, сон.

29. Это когда вы собираетесь в гости к твоим родителям и мама просит привезти “что-нибудь к чаю”, а он привозит целый багажник деликатесов. И ты видишь, как мама смахивает слезу уголком полотенца для рук.

30. Это когда у сына температура не спадает два дня и ты слышишь, как отец твоего ребёнка молится то ли подоконнику, то ли спутниковой тарелке, то ли богу, про которого говорит, что ничего такого нет. И просит неведомого бога, чтобы - чем угодно, когда угодно, но - не они, а только он. И чёртова температура падает.

31. Это когда он варит малиновое варенье летом, чтобы зимой было лекарство от простуды.

32. Это когда при словосочетании “лучший друг” ты думаешь не о ваське, петьке, машке, иване_сигизмундовиче, а о нём, без вариантов.

33. Когда он безропотно возит тебя на предновогодние распродажи, зная, как это для тебя важно, как, (пип), жизненно важно, (пип), облапать сто шариков, сто шишек и вагон плюшевых, (пип), мишек. Сам же сидит с ребёнком в игровой комнате и даже не напоминает, что уже, (пип), час прошёл, два, (пииииип) …(пиииииииип) …

34. Это когда ты говоришь ему, что собираешься заняться, к примеру, разведением свиней и он ничуть не удивляется. Наоборот - покупает тебе кажаный даэри, в который отныне ты должна будешь записывать умные мысли про свиней. Ведёт тебя на выставку хряков, покупает в буквоеде кучу книг по свиноводству, знакомит с известными хрюховодами. А когда ты заявляешь, что pigs тебя больше не интересуют, что тебя интересуют луковичные, то, помолясь, соглашается - да, свиньи - не то, не то… И покупает луковичное в кадке. И набор леек, чтоб не плакала.

35. Это когда ты знаешь, что что бы ты не сделала, даже самое ужасное - он будет на твоей стороне.

36. Это когда он берёт без раздумий вашему ребёнку шведскую курточку за астрономическую сумму («Берём!» ;), тогда как себе прилежно выискивает китайский куртуфан, да подешевле, и не где-нибудь, а на распродажах императорского апраксина двора («Ну, ничо так, да?» ;).

37. Это когда отчаянно злишься, что не встретились раньше и годы, проведённые с другими, кажутся тебе преступлением, хоть ты и понимаешь, что все эти люди, мужчины, женщины - передавали тебя из рук в руки, как передают работяги на стройке обыкновенный кирпич. И что последним в этой цепочке стоял - он, твой сказочный дурачок- каменщик, который много лет назад попросил: «Передайте мне вон то, рыженькое, очень надо». И тебя просто – передавали.
И тебе решительно непонятны завывания ссыкух, что мол, мы уже так давно вместе, жуть, пипец - три года… Для тебя это непонятно. Сколько бы не было - мало. Так мало, что тебе уже сейчас хочется выть.

38. Это когда вы едете в машине вдвоём, и ты вытираешь отпечатки маленьких пальчиков, а он говорит, что не надо, он специально не стирает, скучает.

39. Это когда он бреется утром, а ты прислонилась к стене и улыбаешься, и он, весь в брадобрейской пене, улыбается в ответ и всё понятно без слов, и ты уходишь, унося в кармане его улыбку, которая горячая, как уголёк и пошатываешься от этого банального утреннего этюдика, как от хорошего секса.

40. Это когда где бы вы не находились - в перполненном вагоне метро, в холле гостиницы, в панорамном лифте, в плацкарте поезда дальнего следования, в тёмном зале кинотеатра, в очереди за щупальцами кальмара, всегда и везде вас можно вычислить - как двух инопланетян, прилетевших с одной планеты.

41. Это когда сын не хочет по тротуару, хочет по заснеженному паребрику, и он берёт ребёнка за руку и чему-то посмеивается в высокий застёгнутый воротник - как в кулачёк. И ты знаешь, о чём он сейчас думает. Потому что думаешь о том же самом, в кулачке у тебя та же самая золотая монета из детства.

42. Это когда он думает о вашей безопасности. И днём и ночью. Перед сном натягивает идиотскую куртку Door Control Team и проверяет - заперта ли на семь замков входная дверь - злые духи, желающие утащить дорогих масек, не дремлют. Затем переодевается в униформу Gas Control Team. В целях избежания возможного скопления газа проверяет вентили и открывает окно на кухне. Говорит – чтобы дезориентировать пропанбутановых гномиков, о как. Потом, после всех обходов, запросто может постирать сыну варежки, повесить сушиться на верёвку и стоять в ночи, пялиться, умиляясь тому, какие они маленькие, как, блин, на чебурашку.

43. Это когда ночью не спится. Начинаешь проверять его сон на прочность. Начинаешь тихонько: «Ты спишь?…» Робким эхом: «Спишь-спишь-спишь?…» Громче, будто палкой тыкаешь мёртвую собаку: «Эй, ты…ты…ты…»
На что он отвечает: «Да, сплю». Но всегда добавляет: «А что?»

44. Это когда он может совершить для тебя что-то из ряда вон, как в кино, понимаете?
Например.
Южный поезд останавливается на полустанке. Маленький пыльный городишко тонет в ласковом алом свете вечернего солнца. В алый кляр обмокнуто всё – фигурки людей, собаки, провинциальные кэтс энд байкс. В этом алом супе нестерпимо остро источают свои горькие, знакомые с детства, запахи - ноготки и бархатцы, эти вечные спутники пыльных клумб, душные духи прошлого, превратившиеся в густой коньяк. Запах горчит, жжёт, доводит до того безумия, опьянения, до того острого состояния предчувствия синих звёзд и золотых падающих нитей, которое сопутствует моменту внезапного дальнего воспоминания, взрывающегося в мозгу мощной римской свечой.
Престарелая офелия из местной божедомки продаёт букет земляники – гибнет, напевая из валерия леонтьева. Где-то в конце пути. А рядом с вашим вагоном - только огурцы и пончики. И за одну минуту до отправленя ты говоришь ему о своём этом желании - заполучить земляничный букет дурочки-старухи. И он не возбухает: “Ты в своём уме?” А завязывает покрепче шнурок и бежит. А потом, как в кино, пытается догнать последний вагон. И крупная проводница подаёт твоему дину риду жилистую правую руку, а левой крутит у виска, совсем, мол, тронулся…
И ты засушиваешь одну тонкую веточку между страницами агаты кристи, потому что знаешь, что это один из самых счастливых и длинных дней в твоей жизни.

45. Это когда вы садитесь на диван, берёте ручку и вычёркиваете из блокнота, как ненужное, непокарманное или несвоевременное - свои мечты и мечтулечки. Ну, там, заняться балетом, прочитать калевалу, прыгнуть с парашютом, получить премию мира. Составляете другой, самый пиздатый список на свете: купить деревянную лошадку, скопить бабла для похода к детскому стоматологу, подкараулить заведующую модного детского сада с бассейном и вручить ей то, что останется от стоматолога («от стоматолога» – подчёркнуто и рядом нарисованы рожки да ножки, чёрный родительский, кхе-кхе, юмор)

46. Это когда сын, например, нашёл альбом с его старыми марками, которые он собирал ещё мальчиком, серия космос. И приклеил их своими маленькими пальчиками к полу. И только тебе удаётся утешить его горе. Помогаешь отшкрябывать улыбки гагарина с паркета, слушая удивительную историю о том, как он по-чёрному экономил на школьных завтраках и в одно прекрасное утро купил таки заветный пакет с кубинской серией. И вот вы отшкрябываете эту драгоценную дрянь, отшелупониваете, сын стоит в углу, дуется - как же, не дали ему “пликлеить лакету”. И вы не выдерживаете этого детского нахмуренного лба, говорите, что ладно, это всего лишь марки, хуй с ними. Любовь – самая главная штука на свете.

47. Это когда он прежде чем надеть ребёнку носочек, всегда согревает тот, растирая или дыша, как пятачок в воздушный шарик: пууууууу, пууууууу…

48. Это когда до сих пор, увидев на улице женщину с животиком, его лицо непроизвольно расплывается в улыбке. Считает всех беременных женщин красивыми до невозможности. Честно. Иногда берёт в руки твой «беременный» джинсовый комбенезон, мнёт тканьку и спрашивает: «Ну, что, старушка, повторим?»

49. Это когда он не ругается, когды ты разбрасываешь свои игрушки.

50. Это когды вы вместе составляете праздничное меню и отмечаете кружком передачи, намеченные для совместного просмотра. Ну, типа Вуди Аллена в три часа ночи. Потому что вы оба любите его фильмы и, конечно, надо просвещаться – родительство не может быть помехой счастливой, насыщенной культурной жизни. Заводите будильник. Ты просыпаешься в пол третьего и тянешься к пимпочке, чтобы отключить механизм – жалко его, завтра всё равно ребёнок поднимет рано, пусть выспится. В конце концов, что может быть лучше здорового сна? Ну, уж точно не нью-йоркский коротышка. И с удивлением понимаешь, что твой любимый мужчина уже проснулся раньше и быстрее тебя нажал на кнопочку! Он подумал о тебе первый! К чёрту Аллена. Спать.

51. Это когда ты в ужасе замечаешь, что у ребёнка появилась твоя гримаска, а он в восторге: «Классно, так на тебя похоже!».

52. Это когда тебе надо позарез проверить почту, но ты идёшь готовить ему завтрак.

53. Это когда он знает, что тебе нужно проверить позарезовую почту, поэтому отказывается от завтрака и едет “кушать кашу овс.” в ведомственную столовку.

54. Это когда тебя начинают мучить угрызения по поводу того, что он остался без завтрака и ты, проверив, удаляешь нахрен всю нахрен позарезовую почту.

55. Это когда он, поев кашки овс. в ведомственной столовке, чувствует, что с тобой что-то не так, что ты чем-то расстроена и звонит, чтобы узнать - не нужна ли его помощь.
56. Это когда ты, после его такого великодушия, сносишь нахрен аську, вырубаешь adsl и бежишь на рынок покупать продукты для котлет де-валяй, чтобы успеть приготовить это сложное блюдо к обеду. Включаешь adsl, чтобы узнать как нахрен готовить эти котлеты. Восстанавливаешь асю. Может пригодится для этих, которые «де».

57. Это когда он приезжает на обещанный обед и видит, как ты плачешь над отбитым пальцем, запоротыми шампиньонами и большими и малыми кусочками куриного филе, никак не желающими сформировываться в котлеты. Валишь всё на компьютер. Верит. Просишь перекусить тебе adsl, для надёжности, бьёшь себя в грудь. Перекусывает. Говорит, что ничего страшного, выпивает сырный соус, хвалит и отправляется в ведомственную столовку есть котлеты дом.

58. Выключаешь всё. Нахрн. Засыпаешь. (Это самый спорный пункт из всех пунктов про любовь, я знаю)

59. Неожиданно звонит он. Из ведомственной столовки. Говорит, что котлеты дом. – говно и что ты делаешь лучше, и что любит. И что может сказать, где лежит карточка вэб-плас на три часа dial-up доступа в интернет.

60. Когда однажды я увидела их случайно, а они просто переходили дорогу, моё сердце замерло от любви и страха. Столько опасностей подстерегало моих любимых мужчин. Казалось, весь мир притаился и выжидает удобного момента, чтобы сбить их с ног. Но я не могла вымолвить ни слова - это означало бы выдать своё присутствие.

Наверное, бог ужасно страдает там, наверху, и пугается, глядя как мы каждый день переходим эти свои тысячи дорог, сворачиваем на тысячи тропинок. И очень радуется, когда нам что-то удаётся - хотя бы перейти. Может быть так и говорит, выдыхая: “Фуууххх, пронесло, Господи…”.

Любовь - это упоительная катастрофа: знаешь, что несешься прямо на стену, и все же жмешь на газ; летишь навстречу своей гибели с улыбкой на губах; с любопытством ждешь минуты, когда рванет

Ребенок, родившийся слепым, даже и не подозревает, что он слепой, до тех пор, пока кто-нибудь не скажет ему об этом. Даже тогда он будет иметь самое смутное представление о том, что такое слепота; только зрячие знают, что это такое

Люди потому боятся взрослеть, что не хотят расставаться с маской, к которой они привыкли и примерять другую. Если быть ребенком-значит учиться жить, то становиться взрослым-значит учиться умирать. "Кристина" Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки (c) LN

Из любой ситуации есть три выхода. Ты можешь принять решение что-то сделать, можешь принять решение ничего не делать, а можешь решить не принимать никакого решения, но от последнего ничего хорошего не жди, это выбор слабого и дурака.

Многие погибают пытаясь убить. Но если ты решил убивать, то убей, а не пытайся.Попытка стоит жизни.Если говорят стреляй, надо спросить только "кто?"Кто следующий уйдет с жизни.Убивая одного, мы можем предотвратить смерти миллионов людей.Но убивайте с разумом, а не тех, чьи имена выдает машина (c) LN

Я заметила, что мне везет только с чиcлами, которые находятся в призрачном состоянии "teen" (c) LN