anaNayaa

И мы вроде с тобой без пародий

Заставляем биться сердца людей,

В ритмах только наших мелодий

Строя человечеству мавзолей.

Нам бы позавидовал дедушка Ленин,

Если бы дело было не в мире,

А только в нашей жирной лени,

Но мы у Судьбы на острой игле.

Стираем границы полосками:

Тоскуя по нежным, любимым,

Спим с досками, с плоскими,

И по жизни во тьме скорбим.

Такая вот жизнь на проводе,

Где ты каждый день либо мертв, либо убит,

Без особых усилий блуждая по воде,

Пока кто-то несчастен, но любит.

Нарисуй для меня мелками воздушные замки в своем сердце. Больше ничего не будет нужно, если нои будут, а мы сможем гулять вдоль моря, держась за руки. Это будет величайшим счастьем.

Я буду вспоминать нежность твоего тепла,

Когда настанет конец моего персонального мира,

И пусть я останусь в пустоте для себя одна,

Но ты звучал с моей душой в унисон, будто лира.

Я буду вспоминать нежность твоего тепла,

Впитывая остатки твоих тональностей,

В них сгорая до основания, прямо из пепла

Восставая и тая, от переизбытка банальности.

Я буду вспоминать нежность твоего тепла,

Которого никогда на себе не ощущала,

Но исчезает мой мир в твоем разуме до тла -

Это случилось само, я все прозевала.

В глубине моего подсознания

Поселился украдкой сладкой Август

И пусть он немного сам по себе пуст,

Но в его объятиях финал страданий.

Я не буду босиком

по льду

бродить, ожидая, когда пешком

твое сердце пойдет, поняв,

что

жду.

В тисках волю и чувства зажму,

в кулак сожму

окровавленную страданиями душу,

жаждущую моря,

а не этого нежно-серого, мокрого горя.

Гори!

Говори,

когда засыпая находишь огни

для нетленных оргий одинокого разума.

Мы выжили из ума,

давно, даже очень,

но уже все равно, потому как для себя, а не всем.

Не тем.

Нет тем,

обсуждений,

осуждений,

легких ожиданий,

прощаний

и в ночах по граням реальности

блужданий.

У нас не будет свиданий,

помни.

Мы не для любви, мы - не они,

не для нас будут гореть глаза вне времени,

потому как

друг для друга мы - бремя.

Можно взять тебя за руку?

Хотя бы представить, на одно мгновение

с ветра дуновением

пережить одиночества муку.

С тобой живет мое тепло.

Человечество?

Тупые, свинообразные,

да: все мы разные,

иногда образные,

иногда безобразные,

но только по праздникам - живы,

гоняя по потолкам аморали жиры,

учат молодняк свой высокой морали,

слизни лживые.

Смешно то,

что ведутся многие,

забывая в путь с собой брать мозги,

забывая, что по земле несут не люди, а ноги,

в общем, упуская многое.

Глупые, кривые, ложные,

для понимания - слишком сложные,

да и вообще невозможные

по возможностям.

Покажут по Новостям,

как они упиваются собственным сумасшествием

в хлам,

и каждого я отдам

вам, еще вам и даже чуть-чуть вот вам.

Мне не нужно стоять за всеми,

Чтобы чувствовать вокруг тени,

Чтобы как за стеной,

Но к миру и жизни спиной.

Мне не нужно стоять за всеми,

Чтобы они чувствовали себя Теми,

Чтобы стоять в одиночестве,

Пока от тебя ждут пророчества.

Мне не нужно стоять за всеми,

Чтобы для бытия были цели,

Чтобы с миром единым целым,

Не смотря на высокие цены

на людей.

Только представляя

твои тонкие длинные пальцы в темных локонах

моей души,

сознание шепчет мне: "не спеши"

а я лишь пытаюсь себя удержать

от нетленного крика

любви.

В одиночестве сгорая по тебе

от тоски,

от скуки,

от того, что все вокруг - суки,

не знающие истинную цену чувств.

Мир пуст?

Ну и пусть!

Зато мы едины и мы - в этом мире - короли.

Где-то в глубинах сознания,

Там, где живет твое мироздание,

Там, где бродят создания,

Вылезшие из тьмы подсознания,

Мы сидим и рука в руке,

Как истинного вина букет,

Как буквы из шутки - на трубе,

Как кровь, что впитал паркет.

Где-то в глубинах мира,

Там, где нет вечера без пира,

Там, куда все для тира,

Обойдутся без памяти стирок,

Чтобы начать с чистого листа,

Без Бога, без креста,

Без души здесь для всех есть места,

Без шуток, твой час настал.

Где-то в гуще общества,

Там, где делятся на сообщества,

Там, где верят еще в пророчества,

Живет та, что отвергла отечества

Ради мгновений нетленных,

Ради души в числе пленных,

Ради того, что в сердце тлеет…

Где-то на краю небытия,

Там, где тают события,

Там, где обитают забытые,

Встретит она недобитого тебя,

Одна, будто мечта,

Одна, способная жить без сна,

Одна и полностью, вся, твоя.

Мне нужно по каплям

принимать во внимание глубины твоих страданий,

иначе не выйдет любви,

не исполнит всесильный Джин больше моих

желаний.

Однако, нет важнее тебя,

нет важней ничего этой боли,

есть только идущая по лезвию легкой походкой

сила воли.

Тише, просто побудь со мной.

Я хочу твои губы по тонкому лезвию,

перепонками

вдыхать за частичкой частичку

тебя,

пока мы трезвые.

Резвые, но порезанные, но - любя.

Я хочу твое сердце полностью,

со всеми неровностями,

дикими по своей плотности,

для себя

со всеми подробностями.

Со вторыми, третьими личностями, но - любя.

Я хочу все границы твоего разума

на память поменять,

переставляя местами, лишая ума,

тебя

по песчинкам забирать,

разбирать, но не оставлять, но - любя.

Я хочу, что б по тонким расщелинам,

меж кустарников времени,

блуждая по сумасшествию сковь разума щели,

для себя

ты меня возжелал - бременем,

временным, трепетным, своим, но - любя.

Мир выпрямит все наши извилины, будьте уверены. Нас вылепят заново из глины, проверенных.

Девушка - оружие массового поражения, если ее грамотно одеть и накрасить.

Даже Его Величество Апокалипсис нервно курит в сторонке и обходит за километры наш мир.