▲

Сейчас я сижу за компом, и мне ужасно, до безумия страшно. В любой момент меня могут убить.
Сегодня друг рассказал мне кое-что.
Его вырастила тетя, и вчера она рассказала другу, как умерли его родители. Он прекрасно показал все в лицах (я их обоих хорошо знал):
«Твои родители работали в какой-то маленькой южно-американской стране, в христианской миссии. Однажды какой-то мужик, испуганный до потери рассудка, ворвался в госпиталь при миссии и закричал, что Муэрта Бланка — Белая Смерть, убила его сестру и что он точно следующий. Что это за Муэрта? Не знаю, видимо что-то вроде Бугимэна или там чупакабры. Они называли это Белой Смертью — или Белой Девочкой — потому что верили, что это души людей, столь сильно ненавидевшие жизнь, что вернулись из загробного мира убивать тех, кто о них рассказал.
Тому мужику о мстительном духе рассказала перед смертью сестра. Это девочка с мертвыми, черными глазами, из которых текут желчные слезы. Она передвигается не шевеля ногами, и настигает жертв в их домах. И если ты до сих пор не знаешь, что она следит за тобой, то когда она окажется перед твоим домом, она начнет стучать в дверь…
Один раз — она заберет твою кожу. Она залатает ей свою разлагающуюся плоть.
Два раза — она вырвет твои мышцы. Они нужны ей, чтобы скрежетать зубами перед жертвами.
Три раза — ей нужны твои кости. Из них она сделает ножи, чтобы ковырять в зубах и убивать жертв.
Четыре раза — твое сердце. Она будет носить его на шее, как ожерелье.
Пять раз — твои зубы. Они отполирует их и будет хранить в коробочке.
Шесть раз — твои глаза. Ими она будет смотреть на лица тех, кого ты любил.
И еще семь раз она постучит, ведь ей нужна твоя душа. Она поглотит ее, и покуда ты в ее желудке, не знать тебе покоя.
Ей придется настукивать это на каждом зеркале и двери, что будет между вами.
Можешь попробовать убежать от нее — но она быстрее любого спортсмена. Если ты убежишь из дома, пока она будет стучаться, то знай — когда она настигнет тебя, то уже не будет столь… обходительной.
Тот мужик был абсолютно уверен, что его сестру убило это. Он пытался обратиться за помощью к копам, но они даже слушать его не стали. Потом он просил помощи у священника, но тот послал его подальше, лишь сам заметил, что это теперь следит за ним. Я ведь не забыла сказать, что эта Муэрта может схватить тебя, только если ты кому-нибудь об этом рассказал, или видел, как она кого-нибудь убила, нет? Ну, в общем, рассказав это все, мужик исчез — угнал машину из миссии. Больше его никто не видел»
Ясное дело, родители друга чуть ли не сразу отзвонились его тете — ну, рассказать обо всем этом. А на утро их нашли — точнее, то, что от них осталось — кто-то расчленил их и содрал с них всю кожу. Их останки были сплошь в крошечных, словно детских, отпечатках ладоней.
Но вчера его тетя напилась в стельку, и все ему рассказала. А сегодня утром, в школе, друг рассказал эту историю мне. Чуть позже приехали копы — ночью кто-то убил его тетю. Сегодня вечером я звонил ему — он сказал, что его что-то преследовало, а сейчас кто-то стучится в его дверь. Я не поверил, сказал, чтобы он прекратил меня дурачить…
А он просто отвел трубку в сторону и я услышал. Услышал медленный, неторопливый стук в дверь. Мгновением позже я услышал как дверь слетает с петель. И отчаянные предсмертные крики моего друга.
А потом… потом я услышал в трубке голос маленькой девочки. «Ты знаешь!». Я бросил трубку.
Три минуты назад в мою дверь начали стучать. Она постучалась 28 раз во входную дверь. 28 раз в зеркало в зале. 28 раз в дверь моей комнаты. Медленно… Думаю, она хочет еще больше меня запугать, показать мне, что моя смерть вот-вот наступит. Я не буду убегать — все равно не добегу до машины. В дверь моей комнаты она начала стучать минуту назад. Скоро она закончит стучаться…
Прощайте, с вами было весе
Ты знаешь!

Я переехала в новый дом пять лет назад. В последние два года начали происходить странные вещи. Все началось в октябре 2004 года. Я услышала странные шаги, но не обратила внимания, думая, что, этому есть объяснение. Мой шестнадцатилетний сын, Майкл, спал в спальне внизу, а его маленькая сестра и я спим в спальне наверху.

Однажды утром я проснулась и увидела Майкла, который спал на полу моей спальни. Он, сказал, услышал странный шум, в своей комнате и вскоре увидел тени движущихся по всем стенам. после того как один штекеров вылетел из розетки, он испугался и убежал из своей комнаты. Я решила что дело в неисправной электропроводке.

Я через год я познакомилась с Майком, и он переехал ко мне. Сначала Майк не мог спать при шуме кто-то ходил вверх и вниз по лестнице. Он всегда выходил проверять, но там ничего никогда не было. Он всегда спрашивал: «Вы слышали, что-то?» Я кивала, я просто привыкла слышать их.

Четыре месяца назад, Майк сидел за компьютером у двери спальни Майкла, и внезапно вскочил от боли на животе. Он поднял рубашку и обнаружил глубокую царапину на животе. Рядом не было острых вещей, и нет возможных объяснений царапине. Я также видела тени краем глаза, но когда оборачивалась ничего не было видно.

Мы лежали в постели две недели назад, смотря телевизор. Я лежала у открытой двери, и увидела тень которая двигалась, в комнату моей дочери. Майк вскочил и сказал мне, на этот раз он это видел слишком хорошо. Я очень испугалась тогда, и легла спать на другую сторону кровати.

Вскоре все забылось, но через два дня назад Майк сидел за компьютером, держа в руках кусок ватмана на коленях. Внезапно бумага ударил ему в глаз, и поцарапала ему роговицу. Он был помещен в больницу и находился в состоянии сильного стресса. Он не может объяснить, как бумага ударила его глаз, он просто держал ее на коленях.

Сначала я думала, это просто какой-то озорной призрак, но теперь я начинаю очень беспокоиться, после этого нападения на Майка. Это уже не озорной призрак, а злой. Интересно, это тень, которая всегда была со мной, которую я всегда видела краем глаза … или, это то, что было уже в доме.

Две недели назад, мой сын выбежал, крича из ванной говоря, что он видел кровавое лицо, завернутый в грязную ткань. Он покончил с собой в прошлую пятницу, и мы все опустошены, и это не передать словами.

Его предсмертную записку содержала: «Я сфотографировал его мама».

В камере содержалось это:

Ненавижу, когда мои друзья дружат между собой у меня за спиной.

не прошу у бога ни денег, ни славы, а прошу лишь, чтоб вечно билось сердце у мамы.

Девушка, а у вас есть валентинки с надписью "моей единственной"?
- Есть!
- Дайте мне 16 штук

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на диеты, жадных мужчин и плохое настроение. ПОЭТОМУ Я СИЖУ ТУТ ВСЯ ТАКАЯ 90 КИЛО FOREVER ALONE ЗАТО НАСТРОЕНИЕ ШИКАРНОЕ

скоро конец зимы.
осталось: признаться в любви, поздравить парней и поесть блинов.

Cпасибо всем тем, кто сегодня подписался. Будь то в ответ или нет. Я вам очень багодарна ;)

Летом я часто живу на даче. А по соседству со мной участок принадлежит какой-то бабке, вроде сумасшедшей, но не буйной. Целыми днями сидит на лавочке у себя перед домом и бормочет что-то под нос, так, что не разобрать.
Я как-то обратил внимание, когда мимо проходил, что она вроде гладит кого-то, кто на коленях сидит. Думал, кот - присмотрелся, а нету никого, просто руки над коленями держит так, будто придерживает кого-то, и одной рукой по воздуху гладит. Я тогда подумал, что наверное у нее был кот когда-то, вот она и привыкла, и когда задумывается, рука у неё привычные движения совершает, будто кот на коленях сидит. Ну, как у Булгакова, когда Йешуа догадался, что у Пилата есть собака, когда тот во время головной боли делал движения, будто гладил её.
А однажды ночью, когда я спал на даче, вот что случилось. Просыпаюсь от того, что рука лежит на чем-то шерстистом, лежавшим у меня под боком. Ну, я спросонья решил, что кот мой, погладил по привычке, но чувствую - шерсть слишком жесткая какая-то. И тут вспоминаю, что я на даче, а кот-то у меня в городе. Просыпаюсь, естественно, сразу же, но не дергаюсь, и быстро думаю - что делать. В голове тут же план созрел - быстро накрыть одеялом, что бы это ни было, и в окно выкинуть.
И только я первое движение сделал, как это что-то с кровати спрыгнуло и к двери метнулось. Я только краем глаза заметил силуэт, и что-то странное в движении его было. Я вскочил, дошел до двери, вижу, приоткрыта, и успокоился, решил, что просто дверь забыл закрыть вечером и какой-то кот забрел ко мне, а может собачка чья-нибудь.
Возвращаюсь, прохожу мимо окна, и вдруг прямо за ним вижу лицо бабки с соседнего участка. Я еще никогда её такой не видел, волосы седые распущены, на ветру развеваются, глаза огромные, и прямо на меня смотрит. И так страшно мне стало, я от окна отпрыгнул назад, а она бросилась на свой участок, огромными прыжками. Я еще долго успокоиться не мог, но лег и уснул в конце концов. И уже когда засыпал, тут до меня дошло, что странного было в том убегающем коте, или собаке, кто бы уж там не был - двигался он так, как будто бы не бежал, а катился по полу к двери.
Наутро проснулся, пошел за водой, прохожу мимо участка бабки, а она как всегда, сидит на лавочке, и под нос себе что-то бормочет, причесанная, тихая, как обычно. Я уж подумал, приснилось мне ночью, как она в безумном виде по участкам бегала. А поближе подхожу, и слышу, как она произносит, разборчиво совершенно, и рукой, как всегда, гладит что-то невидимое у себя на коленях:
— Что же ты, зачем ночью бегать меня за собой заставил, а? Зачем к парню ночью залез, вон как напугал его!
Меня аж в дрожь бросило, я едва сдержался, чтобы на бег не перейти.
Стал потом справки об этой бабке наводить, никто толком ничего не знает, кроме того, что она лет десять в психушке провела, а с тех пор, как выпустили, все сидит у себя перед домом на лавочке целыми днями.
И только однажды, день победы был, выпили мы с одним мужиком в возрасте, из поселка, и он рассказал мне, что бабка эта лет пятнадцать назад своего деда зарубила топором, и голову ему отрубила. И когда менты приехали, она сидела на той самой лавочке у себя перед домом, улыбалась, а отрубленную голову деда своего держала на коленях, и всё гладила и разговаривала с ней.

Файл представляет собой музыкальный файл в стиле Ambient от исполнителя Larry Carlson длительностью 5:01. Он создал его впервые в качестве 13-й дорожки альбома Phosporus, однако после того, как ему стало известно о воздействии данного файла, моментально удалил его из свободного доступа. В настоящее время файл хранится в архивах американской, русской, немецкой и китайской групп Файлов 21. Файл не подчиняется Константам особых файлов, так что, строго говоря, выпадает из этой группы
Воздействие файла крайне необычное: человек, прослушавший этот файл, через 4-5 дней проявляет все симптомы септической формы чумы. Однако в исследовании возбудителя не находят. Лекарства не дают хоть сколь-нибудь эффекта, и вскоре человек погибает. При этом никто не заражается. Всего зафиксировано около пяти сотен случаев проявления эффектов, и по оценкам экспертов, есть еще как минимум столько же незарегистрированных случаев.
Проявление эффектов не всегда обнаруживается при полном прослушивании файла, а отрывочное прослушивание практически исключает появление воздействия. Однако после того, как русская группа Файлов 21 попыталась создать отрывок файла (с длительностью в 4 минуты), с целью распространения в качестве ознакомительного материала, у пятерых прослушавших было зафиксировано полноценное воздействие, после чего отрывок уничтожили и впредь подобные эксперименты не проводились. Двухкратное прослушивание дает практически 100%-ный шанс проявления симптомов.
Создатель файла комментировать происходящее отказался, но выразил свои глубокие сожаления в связи с происходящим и желание как можно дальше спрятать этот файл и не вспоминать о нем.

Разумеется, он был пьян в стельку. Только очень пьяный человек станет рассказывать подобные вещи случайному собутыльнику в грязном темном баре, где играет отвратительная музыка, подают не первой свежести пиво по цене втрое выше, чем в магазине и вдесятеро выше цены, которой оно заслуживает, где тараканы спокойно беседуют, шевеля усами, на липкой стойке, за которой дремлет потасканного вида девица, которая обращает на окружающий ее мир внимания не больше, чем на следы чьего-то перепоя в углу. Таких вещей не рассказывают порой даже самым близким людям — из боязни показаться сумасшедшим. Но на дне его глаз, красных от выпивки и слезящихся от табачного дыма, столь густого, что его можно было зачерпнуть стаканом, не светился — сиял желтым огнем столь неподдельный ужас, что понимание пришло сразу — он страстно желал бы, чтобы выслушавший его человек воскликнул: «Да ты совсем сумасшедший! Такого быть просто не может!». Тогда он, вздохнув облегченно, пошел бы к врачу, рассказал о кошмаре, который преследует его, и врач, человек с добрым и всепонимающим взором, сделал бы ему укол и отправил отдохнуть пару месяцев в тихое место, где в палате на четыре койки живут такие же, как он, сумасшедшие — каждый со своим кошмаром, который никогда не был явью. Знать, что это была галлюцинация, бред, страшный сон — вот была бы награда для него. Но его придавливало к земле осознание одного факта — это было, было в реальности, и это не только его кошмар. Кто знает, сколько еще людей были там? Сколько вернулось? И сколько сейчас сидит всю ночь в грязных барах, лишь бы не заснуть, смотрят на мир сквозь красную пелену бессонницы, ходят на работу, как сонные мухи лишь потому, что не смогли побороть любопытство?
- Ты в детстве любила читать? — повернулся ко мне прилично одетый мужчина лет тридцати восьми, а может, сорока, только что залпом засосавший стакан водки и, судя по его виду, далеко не первый в этот вечер. Глаза его слезились, разило от него, как от старого алкаша, но щеки были гладко выбриты.
Я не люблю общаться с пьянчугами, особенно в таких местах, где следующим предложением будет «пошли ко мне, выпьем и все такое». Я вообще случайно забрела в этот бар в чужом городе, но до поезда оставалось еще три часа, и сидеть на вокзале с бомжами в обнимку мне не особенно хотелось. Я открыла рот, чтобы, как обычно в таких случаях, вежливо объяснить, что ценю тишину и покой, за чем обычно грубо посылаю, а если и это не помогает — то следует удар, но его лицо, а особенно — взгляд, остановили меня. Я поняла, что этот человек не намерен ни приставать ко мне, ни тем более нарываться. Он просто отчаянно хочет выговориться, а я, как незнакомый человек, который через три часа растворится в ночи, чтобы никогда больше в его жизни не появиться, являюсь идеальным объектом для этого.
- Да, любила, — ответила я, выжидающе глядя на него. Скорее всего, сейчас последует вопрос, любила ли я любовные романы и слезливая история о покинутом и одиноком печальном мужчине. Или нет?
- Я тоже. Особенно я любил Уэллса. Сначала меня очаровала и напугала «Война миров», больше у нас дома ничего не было, но после я взял в библиотеке сборник рассказов. Пожалуй, это единственная вещь, которую я за свою жизнь украл. Я не вернул ее, потому что не смог с ней расстаться, понимаешь?
Я кивнула. Сама-то я за свою жизнь зачитала в библиотеках огромное количество книг. Тем не менее, беседа начала меня занимать, я отчаянно надеялась, что его рассказ меня не разочарует. Судя по всему, этот человек интересен, и хотя он едва ворочал языком, мыслил он ясно и излагал не хуже.
- Знаешь, от какого рассказа я не мог оторваться и перечитал его раз пятьдесят? «Зеленая дверь». Господи, как я хотел когда-нибудь найти эту дверь! Чтобы там было ясное небо, красивые дома, доброжелательно настроенные дети, которые не прогонят меня, а сразу позовут играть. И та леди, которая накормила его вкусным обедом… Я говорил себе, что если бы нашел такую дверь, остался бы за ней навсегда. Ч-черт, если б я знал… Как же теперь я ненавижу этот рассказ! Эй, налей-ка мне еще! — крикнул он девице за стойкой. Та вздрогнула, подняв голову и разлепив веки. Затем она посмотрела на него так, словно он был собачьим экскрементом, прилипшим к туфле.
- У тебя деньги-то есть? Сидишь тут весь вечер, алкаш. Плати давай, с тебя восемьдесят три рубля сорок копеек. Он безропотно полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда потертый бумажник, в котором нашлась единственная пятидесятирублевка.
- Слушай, я тебе в среду принесу, — моляще обратился он к девице. — У меня получка в среду.
- Не ври, не принесешь ты ничего. Давай деньги, или сейчас мента позову, — у разбуженной девицы в глазах вспыхнуло пламя непримиримой борьбы. А у моего собеседника был вид одновременно униженный и полный того странного достоинства, которое присуще некогда уважаемым, но теперь опустившимся людям.
- Да будь же ты человеком! — с отчаянием воскликнул он, но тут я достала из кошелька две сотни и протянула девице.
- Пожалуйста, наливайте, пока хватает, — попросила я. Девица взяла деньги, смерив меня уничтожающим взглядом, но налила два стакана водки. Придвинув свой к себе, я принялась крутить его по стойке. Собеседник же выпил свой залпом, поморщился, занюхал рукавом.
- Спасибо, — сказал он и протянул руку. — Сергей.
Я пожала его руку и представилась, но он замахал на меня руками.
- Не надо, не говори мне, как тебя зовут. Я хочу тебе рассказать одну историю, а если мы будем знакомы, то я ничего тебе не расскажу.
Я пожала плечами, отхлебнула из стакана, запила кока-колой.
- Так на чем я остановился? Ах, да, на мечте найти зеленую дверь в белой стене. Честно говоря, я удивлялся, как она могла оказаться в Лондоне. Потому что мне не нужно было ее искать, я точно знал, где она находится. Только у Уэллса она исчезала, а моя-то всегда на месте была. Но я мечтал ее найти, потому что у меня никогда не хватало духу просто открыть ее и заглянуть вовнутрь. Не то, чтобы я боялся. То есть я, конечно, боялся. Боялся увидеть за ней то, что там и должно быть — сырой грязный подвал, почуять вонь затхлой воды. А я хотел, чтобы все, как в рассказе.
- Ты так туда и не пошел? — спросила я, потому что он замолчал, обхватив стакан ладонями и глядя в него, как в колодец.
- Да нет, пошел. И не один раз. Но ты не торопи меня. Мне об этом трудно говорить.
- Почему?
- Потому что мне страшно.
Тут замолчала я. Страшно?
- Мне было лет пятнадцать тогда. Я даже ребенком в чудеса не верил. Ужасно хотел верить, заставлял себя, но даже в Деда Мороза не верил никогда, да и с аистом мне все было ясно. Бывало, сижу, мечтаю, зажмурю глаза, потому что ожидание чуда было очень сильно, думал — открою их, и увижу чудо. Но когда уже был готов, внутри говорил голос — да не будет там ничего, ерунда это все. И никаких чудес не происходило. А вот в тот вечер случилось поверить. Я был у друга на дне рождения, там впервые в жизни попробовал спиртного и напился в стельку. Сейчас я еще трезвый, а тогда «мама» сказать не мог. Я приполз домой на карачках, в дверь постучал, мать открыла да и говорит мне: «Иди-ка сперва протрезвей, свинья, потом домой иди». Я даже просить ее не стал, мамочка у меня была кремень-баба, покойница. И я вышел на улицу, была осень, конец октября. Ливень холоднющий, ветер жуткий, я промок до нитки, хоть выжимай. А тут смотрю — тот самый дом. Был у нас дом один, белый такой, никто в нем не жил. Он на снос шел, но все никак его не сносили. А рядом с подъездом, знаешь, такие двери, где мусоропровод? Вот в том доме был мусоропровод, хоть он и старый был. А тамошняя дверь была зеленая. Облупленная, грязная, но все же зеленая дверь в белой стене. И я как раз мимо того дома и шел. Дверь в подъезд заколочена была, да и та тоже, но тут смотрю — открыта. А у меня знаешь, какое настроение было! Мне плохо, я перепил, мне холодно, мать выгнала, да я еще на днях с девчонкой своей рассорился, ну, думаю, будь что будет! Зайду сейчас в зеленую дверь, а там солнце, тепло и все меня любят. Там и останусь. Ну и зашел.
- И что? — я подалась вперед. Рассказ захватил меня целиком. Может, он и врет, но до чего же складно врет, собака! Можно слушать весь вечер.
- Водки налей, красавица! — он снова потревожил девицу. Та налила, не открывая глаз. Сергей выдохнул, зажмурился и заглотнул водку, как жидкое пламя. Я забеспокоилась было, что он отрубится раньше, чем доскажет, что же увидел за дверью, но его, похоже, не брало. Он протянул руку и откусил от бутерброда, который растягивал на весь вечер, малюсенький кусочек и уставился на меня.
- А ты чего не пьешь? Ночь долгая, а я долго говорить буду. Ты лучше выпей, я-то уж малость поуспокоился, а тебе первый раз слушать. Я знаю, о чем говорю. Я посмотрела еще раз на его красные глаза, на его черные волосы, тут и там пронизанные сединой. Что же там было? Я послушно хлебнула еще водки и вновь обратилась в слух.
- Открыл я дверь. Смотрю — паутина, лопата старая в углу стоит, пустая пачка сигаретная смятая лежит. Только вот одно необычно — в таких каморках и повернуться-то негде, а эта здоровущая такая. Но я думаю — дом-то старый, там все помещения большие, почему бы и этому здоровенным не быть? Ничего-то здесь нет, думаю, но хоть дождь не каплет. Сижу на каком-то ящике, вдруг слышу — откуда-то из угла смех доносится, девичий смех, звонкий такой! И мне тут в голову приходит — Маринка! Башка-то пьяная, не соображаю, откуда Маринке взяться в пол-второго ночи в каморке мусорной! Я встаю, говорю: Марин, это ты? А сам вижу, Маринка в углу стоит. Голая совсем, волосы по плечам рассыпались, улыбается, смеется, рукой манит. Я как сумасшедший стал, мальчишка совсем, девки голой отродясь не видал. В глазах потемнело, бросился я к ней, бегу, а сам раздеваюсь на ходу. Пиджак сбросил, рубаху содрал вместе с пуговицами, из ботинок просто выпрыгнул. Вот только я шаги делаю, а она ближе не становится. Главное, бегу-то уже минуту, не меньше. Таких помещений быть не может, чтоб вот так за минуту не пробежать! Вот бегу без ботинок, в носках да брюках, тут Маринка остановилась. Смотрю, а стою я на траве, как в рассказе. Только там день был ясный, а тут ночь, да какая! Луна полная, огромная, в полнеба, как на Марсе каком-нибудь, красная как кровь, но похоже, как будто на небе нарисованная, потому что вокруг кроме этой самой луны да Маринки не видно ничего. А вот Маринка светится, таким светом голубоватым, как привидение в фильме. Стоит она, смотрит на меня, а я остановился. У меня весь хмель из башки вылетел. И тут понимаю, что это не Маринка. Но повторяю, а голос-то дрожит: «Марин, это ты?». И тут она ко мне подходит, обняла меня, прижимается, у меня все торчком, но сам понимаю — не хочу я это, чем бы оно ни было. Но с собой ничего поделать не могу. Тут чувствую — боль дикая в спине, где ее руки. Я ее было от себя оторвал, отпихнул подальше, да только без толку. У меня руки через нее прошли. А она улыбается, по мне руками водит, спереди, по груди. Смотрю, а там, где она провела, кровища ручьем стекает. Тут я заорал во всю мочь и обратно бежать бросился. Бегу, а она за мной плывет, смеется этим своим смешком развратным и время от времени меня рукой — рраз, раз, я ору, а она за мной. Так вот, туда я с минуту бежал, а оттуда — полчаса. Никогда бегать не умел, а тут лечу, как птица. Я думаю, я в ту ночь олимпийский рекорд поставил. А все равно выбирался дольше, чем забирался.
Он без слов толкнул стакан через стойку. Стакан задержался на самом краю, покачался там, но падать не стал. Девица, очнувшись, вновь налила. Его била крупная дрожь, как всегда бывает, когда что-то рассказываешь, что давно мучает. Я поняла, что мы с девицей — первые слушатели этой истории. Возможно, что и последние.
- Я оттуда удрал тогда. Вылетел, как ошпаренный. Приполз домой. Матери сказал, что меня избили и ограбили — я ж в одних штанах да носках домой приполз. И вот, веришь или нет, с того вечера и до прошлой недели я не выпивал больше трех рюмок вина, и то по праздникам. Не, еще один раз был. На следующий день мне казалось все это просто кошмаром. Чего в бреду не привидится. Да и память мне подсунула каких-то четверых пьяных парней, которые меня отколошматили за то, что в чужой район спьяну влез. Смотри!
Он расстегнул рубаху. На его груди росла густая шерсть. Везде, кроме двух мест. Длинные полосы шрамов тянулись по его груди, начинаясь наверху как отпечатки ладоней. Семипалых ладоней. Меня как током ударило. Я смотрела на эти шрамы, не в силах поверить в то, что вижу. Я в шрамах толк знаю, и могу точно сказать — такие шрамы остаются, когда с какого-либо места срезается кожа. Не вся, но очень толстый верхний слой.
- Господи, как ты сознание тогда не потерял? — прошептала я, протягивая руку, чтобы дотронуться. Но он внезапно взволнованно воскликнул:
- Ты мне веришь? Ты веришь? Это было, я не псих, это было! Или не было? Скажи-ка мне, было или нет?
- Судя по шрамам, было, — сказала я.
- У меня еще на спине таких несколько. Ты ладони видишь, отпечатались? Могут такие ладони быть, ты мне скажи?
Я покачала головой. Ужас, пылающий в его глазах, казался мне теперь отражением моего собственного. Я отхлебнула добрых полстакана, чтобы унять дрожь.
- Хочешь слушать дальше? — спросил он, пристально глядя на меня. — Ты скажи, если не хочешь, я пойму. Я и сам бы не хотел такое слушать.
- Да, хочу, — ответила я, но не была уверена в этом. Но теперь, после того, что он уже рассказал, я не чувствовала себя вправе оставить человека наедине с его кошмаром.
- Марина умерла через три дня, — продолжал Сергей, уставившись на свои руки, сложенные на коленях. — Я был на ее похоронах, хотя меня трясло, когда я туда шел. Все вместе на меня обрушилось, я любил ее безумно, а тут мне звонит ее мать и говорит: «Мариночку током ударило, в ванной. Она умерла сегодня в три часа ночи». Она говорит сквозь рыдания, а я сам стою, как пришибленный. Потом чувствую — задыхаюсь. Я от горя онемел, что сказать, не знаю, и тут как молнией — смех ее в этой каморке, руки, которы с меня заживо кожу сдирали. И словно сон наяву — все вижу, вот стена, телефон, окно, но все вижу как будто через нее, она напротив меня стоит, улыбается, смеется. Ее мать слышу, а ее смех в ушах звенит. Потом все пропало. Когда ее хоронили, я сзади всех шел, плакать стеснялся, да и родственников впереди уж больно много было. Потом, когда прощаться стали, все прошли мимо, в лоб ее поцеловали по разу, я подошел. Не знаю, поцеловать мне ее или нет, а она в гробу, как живая лежит. Решил — поцелую. Наклонился к ней, хотел поцеловать в щеку, вот лицо опускаю, вдруг вижу — а она глаза открывает, на меня смотрит и улыбается. А во рту у нее полно зубов, острые, как пики, кровь сквозь них течет, а она меня взглядом сверлит. Я чуть было не заорал, но сморгнул — и все пропало. Она опять мертвая, и вовсе не улыбается, и никаких зубов. Но мне показалось тогда, что уголки губ у нее все же приподняты. Она как будто приготовилась улыбнуться, как будто говорила: «Подожди, дружок, сегодня ночью я к тебе приду, малыш». Но никто тогда не заметил ничего.
Он замолчал. Тут я подняла голову и заметила, что девица смотрит на нас во все глаза. Выражение ее лица не сулило ничего хорошего. Она решительным шагом направилась к нам, уперла руки в бока и заявила:
- Так, ну-ка, выметайся! Нечего тут пугать приличных людей! Вот сдача, мне не надо! Чтоб духу твоего здесь не было! Через минуту чтоб ушел! По ее лицу я поняла, что она напугана до полусмерти. Я ждала, что сейчас Сергей замкнется и я больше ни слова не услышу. Я почти надеялась на это. Но он встал, посмотрел на меня и сказал:
- Если хочешь дослушать, пойдем, тут недалеко детская площадка есть, там домики — грибочки, можно посидеть.
- Да, пожалуй, — согласилась я.
- Эй, девушка, можно вас! — окликнула меня девица. Я подошла к ней.
- Ну ты че, в своем уме, нет? Это же маньяк, точно тебе говорю! — театральным шепотом возвестила она, косясь на моего собеседника. — Зарежет тебя, и поминай, как звали. Сиди здесь, будет приставать, я милицию позову, тут милиция через дом. Не ходи с ним никуда!
- Спасибо вам, — сказала я, оценив заботу. — Но я не думаю, что он маньяк. Я позабочусь о себе, не волнуйтесь.
- Ну и иди, дурища! — неожиданно рассердилась девица. — Мне-то что, о тебе забочусь. Иди, пусть он тебе кишки выпустит!
Я пожала плечами и вышла вслед за Сергеем, который стоял, ссутулившись, и прикуривал, прикрывая слабый огонек зажигалки от порывистого ветра. Закурила и я. По дороге мы взяли еще бутылку, зашли в темный, пропахший кошками двор, немного помолчали.
- Я с тех пор плохо понимаю, сплю я или бодрствую. Мне сейчас тридцать четыре, а я уже весь седой. С тех пор девятнадцать лет прошло, но если бы все кончилось тогда, я бы, может, и забыл обо всем. Через четыре года дом наконец-то снесли, и я надеялся, что смогу про все это забыть. Четыре года я ходил в обход, делая полтора квартала крюка, лишь бы не проходить рядом с этим проклятым домом. Однажды мне приснилось, что я стою перед этой дверью, держу ее обеими руками, но она все равно открывается, медленно, неторопливо, но верно. Она открывается, и в щель между косяком и дверью высовывается рука, вся гнилая, с червяками. И смех, все тот же смех. Я тогда воплем весь дом перебудил, мать прибежала, а я лежу, смотрю на свои руки и ору. Она ничего не заметила, но я тебя скажу: у меня между пальцами застряли кусочки облупившейся зеленой краски. Я тогда кровать намочил, но ничуть этого не стесняюсь.
Любой бы на моем месте намочил. Скажи, могло это быть, а? Могла эта проклятущая краска, которая где-то далеко на свалке валяется вместе с дверью, попасть мне на руки из сна? Может, эту дверь кто-то на дрова взял, в печке ее сжег. Но я надеюсь, что никто к ней не притрагивался, никому я этого не желаю.
Сергей говорил, уже не глядя на меня. Я поняла, что если сейчас, например, уйду куда-нибудь, он будет продолжать говорить. И я не перебивала его. Мне было страшно даже просто смотреть на человека, с которым случилось такое.
- Я был там еще дважды, — неожиданно сообщил он. — Не веришь? Через шесть лет после того случая, через два года после того, как дом снесли. Я слонялся взад и вперед, не знал, чем бы заняться. Был день, вполне ясный и обыкновенный. Я шел куда глаза глядят. Куда-то сворачивал, не смотрел ни на кого. Потом подумал, а не зайти ли к другу в гости, как раз мимо его дома проходил. Панельный дом, плиткой белой отделанный. Маляры возятся с соседним подъездом, красят дверную коробку. Если б я посмотрел, что делаю, в жизни бы не пошел туда. Но как-то не подумал, идиот. Ну, ты представь себе, день ясный, солнышко светит, птички поют, люди кругом ходят. Какая разница, что дверь покрасили зеленой краской?
Я задохнулась в ожидании.
- Я зашел в подъезд, вызвал лифт, доехал до последнего этажа, где жил мой друг. Он мне открыл, но вид у него был какой-то обескураженный, словно у него, скажем, девушка и я в неподходящий момент пришел. Но он провел меня в кухню, поставил чайник. Мы с ним немного побеседовали, а потом он извинился, сказал, что ненадолго выйдет и пошел зачем-то в ванную. Через некоторое время, а друг все не шел, я прислушался и услышал, что из ванной доносятся какие-то странные удары. Как будто по матрасу чем-то лупят, плеск воды и чертыхание Витьки. Я зашел в ванную и остолбенел. Витька стоял, голый по пояс, вся ванная заляпана кровью, она была везде, на полу, на стенах, на потолке, в руке у него топор, а в ванной женский труп, без рук, без ног. А в раковине лежит голова. Я пригляделся, а это Витькина мать, я с трудом ее узнал. Витька повернулся ко мне, ухмыляется во весь рот да и говорит:
- Ну, раз ты видел, помог бы!
Я, как рыба на берегу, рот разеваю, а слова не проходят, воздух не идет. Наконец я справился и говорю:
- Ты что наделал, идиот!
А он мне:
- Будет знать, как не давать мне денег, старая сука!
Потом он повернулся к раковине и плюнул ей на лицо. А она открыла глаза и скрипит таким голосом, знаешь, как будто дверь несмазанная, такой пронзительный визг:
- И не дам, и не проси! Я не денежный мешок!
Потом посмотрела на меня, засмеялась и говорит:
- Что ж ты стоишь, Сереженька, помоги другу, раз пришел!
Я вылетел из квартиры, как пробка. Выбегаю на лестницу и вижу — это не Витькин подъезд. Старая такая лестница, с широким пролетом, и марши по обеим сторонам от него. Я бегу вниз, перепрыгиваю через ступеньки — смотрю, а прибежал-то наверх! Обратно прибежал! И обе лестницы ведут только вверх. А вниз нет маршей. То есть они есть, но этажом ниже, а туда прыгать — метра три, только ноги ломать. А тут хлопает дверь и Витька выходит, в одной руке топор, в другой — голова. И оба на меня смотрят и орут, орут так, что уши закладывает, визжат истошно, особенно башка старается. Я через перила ноги перебросил, а они орать перестали, Витька мне в глаза смотрит и говорит:
- Ты думаешь, что сможешь от нас убежать? Зеленые двери — они везде. С сегодняшнего дня даже твоя сортирная дверь — зеленая.
Тут-то я про высоту и позабыл, в пролет прыгнул. С тех пор хромаю слегка. И знаешь, что дальше было?
Я покачала головой.
- Я выбежал из подъезда. И это не был Витькин дом! Я стоял посреди стройки, на том месте, где был тот старый дом. Я выбежал на площадку, и возле меня вообще не было ни одной двери — ни зеленой, ни любой другой. Сергей хотел выпить, но, встряхнув бутылку и посмотрев на нее с отвращением, не стал. Зато я стала. Чуть-чуть полегчало, и я вновь уставилась на него.
- Я болел долго. Меня лечили, думали, это стрессы на работе. Ясное дело, я никому про дверь не рассказывал, боялся, с одной стороны, на всю жизнь загреметь в психушку, а с другой, боялся, что у меня не найдут никакого психического заболевания. Вот чего я боялся. Надо ли говорить, что через неделю ни Витьки, ни его матери не стало. Пожар среди ночи, выгорело все. Хоронили их в закрытых гробах, но на похороны я не пошел. Я вообще не выходил из дому.
Я снял все двери в квартире, даже в туалете снял, благо жил один. Моя боязнь дверей переросла в манию. Я уволился с работы, причем сделал это по телефону. Слава богу, что на свете есть друзья! Я не пошел бы даже в магазин. Я позвонил другу, объяснил, что сломал ногу, не могу ходить, и он привез мне мешок картошки и ящик тушенки. На этом я прожил месяц, но потом страх не то, чтобы ослабел, он отодвинулся куда-то на задний план. Я жил с ним, дышал им, но он уже не маячил у меня перед глазами. Я нашел в себе силы, нет, я заставил себя, открыть свою белую дверь и выйти на улицу. Если бы дверь в подъезде перекрасили в зеленый цвет, думаю, я спустился бы из окна по веревке, так сильно я хотел выйти на улицу. Спустя полгода я понял, что смогу избежать беды, если буду внимательно осматривать дверь, перед тем как войти. Мне даже пришло в голову, что нужно носить с собой бутылочку с краской, и если мне будет очень нужно зайти в зеленую дверь, я вымажу ее краской. и она уже будет не зеленая, а полосатая. Тогда-де она станет безопасна. Сергей посмотрел на небо. Луна в третьей четверти сияла очень ярко, фонари не светили, но света хватало. В этом свете я разглядела две мокрые дорожки, прочерченные на его лице. Отчаяние, ужас и тоска были в его глазах. Я протянула ему бутылку, он кивнул, и в один глоток прикончил ее содержимое.
- Я счастливо избегал проклятой двери тринадцать лет. Я переходил на другую строну улицы, даже если оттенок был чуть-чуть близок к зеленому. Я уяснил, что любой другой цвет не опасен. Я уходил от беды, ловчил и петлял, как заяц. Моя фирма потеряла солидную сумму денег, только потому, что я не смог заставить себя открыть дверь офиса одного возможного партнера, но я об этом не жалею. Я-то знаю, что за ней оказался бы не он и сделки все равно не случилось бы. Но теперь я проиграл, и проиграл по-крупному. Я именно поэтому все тебе и рассказываю.
- Ты опять вляпался? — спросила я.
- Вроде того. И вляпался по-глупому. Глупее не придумаешь. Ничего особенного в этот раз не было. Я съел что-то весьма несвежее и мчался к туалету очертя голову. Какой цвет, какая дверь! Я просто влетел туда и распахнул дверцу кабинки. На толчке кто-то сидел, я хотел извиниться и выйти, но тот, кто сидел на нем, поднял голову и посмотрел на меня. Я сперва не мог понять, где же я видел его. А он смотрел и начал смеяться, просто громко хохотать, держась за живот. Он смеялся до слез, но вместо слез текла кровь, у него отовсюду текла кровь, он ею сочился. Он поднял руку и показал на меня пальцем, перестав смеяться так же внезапно, как и начал.
- Ты! — громко крикнул он. — Теперь ты! Попался! Попался!
Я захлопнул дверь, прижав ее спиной. Из-за нее доносились гневные крики, звон бьющегося фаянса, смех и брань. Но мне не было до этого дела. Потому что там, внутри, был я! Это я сидел на том толчке и показывал на себя пальцем, и сочился кровью и бушевал там, внутри — я!
Подавленная, я смотрела на него. Он вцепился себе в волосы, тряся головой, словно силясь отогнать кошмар.
- Слушай, а почему бы тебе куда-нибудь не уехать? — сказала я, просто чтобы подать ему хоть какую-то надежду.
- Глупости! Куда мне уезжать? Куда можно уехать от этого проклятия? А кроме того, у поездов зеленые двери…
- Но должен же быть выход! Просто веди себя осторожно! Избегай всего!
- Я не смогу избежать ничего. Уверен, все случится просто и естественно. Я могу сидеть дома и умереть от инфаркта, когда дверь какого-нибудь шкафа окрасится зеленым и из нее вылезет рука. Нет! Я пропал, это уже свершившийся факт. Я просто хотел кому-нибудь рассказать свою грустную историю, вот тебе и рассказал. А теперь — прощай. Спасибо тебе, что дослушала до конца. Пойду-ка я домой. Ты хорошая девушка.
Он пожал мне руку и побрел в глубь двора. Я смотрела ему вслед до тех пор, пока он не перестал быть виден, а затем, терзаемая переживанием за этого человека, повернулась и пошла к вокзалу. Время поджимало, поезд уходил через полчаса. По пути я завернула в тот самый бар, чтобы купить себе чего-нибудь в дорогу, точно зная, что не смогу уснуть. Девицы в баре уже не было, там бойко суетилась другая, вероятно, ее сменщица. Купив бутылку пива и пяток бутербродов, я вышла.
Я уже направилась к вокзалу, когда сзади донесся скрежет и вой тормозов, удар, а следом — короткий крик. Я оглянулась. На асфальте кто-то лежал ничком. Возле головы растекалось темное пятно. Машина, сбившая его, умчалась в ночь, не оказав помощи. Поняв, кого именно сбило, я даже не попыталась оказать помощи. Я знала, что Сергей мертв. Вместо того, чтобы смотреть на тело, я посмотрела на бар. Вернее, на его вывеску. Не знаю, почему, но я ожидала того, что увидела.
Переливаясь блеклыми неоновыми трубками, часть из которых не горела, над входом в бар светилось его название. «Зеленая дверь».

Файл sadness.pdf открывается только в программах Adobe и содержит в себе 415 страниц, на которых один и тот же скан страницы газеты Times. Заголовок гласит, что это газета издана 29 февраля 1965 года, который не является високосным. Слова искажены до неузнаваемости, в заголовке написано нечто вроде "Children City APD-la…" (неразборчиво). Любые попытки сохранить скан приводили к отключению питания ОЗУ, за которым практически сразу следовала перезагрузка. Специалисты смогли определить, что по внешнему виду скан практически неотличим от оригиналов Times. Фотография к статье изображает нечто похожее на затянутое тучами небо. Файл подчиняется Константам особых файлов.
Каждый ознакомившийся с фалом утверждал, что может прочесть некоторые слова. Многие испытуемые трактовали одни и те же слова по-разному. Впоследствии практически каждый человек сильно интересовался файлом, многие начинали свое расследование. Однако, более-менее достоверных результатов получено не было. Судьба каждого заинтересовавшегося была плачевна. Из 232 испытуемых (данные на июль 2008)
•145 проявило симптомы помешательства, крайнего нервного истощения и были помещены в психиатрическую больницу;
•51 пропал без вести
•24 покончили жизнь самоубийством
•8 были убиты грабителями на следующий день
•4 человека все еще продолжали исследования.
Данные исследований испытуемых были совершенно различными. Все возможные теории мистического увидели свет, реальных же доказательств не было ни у кого. Так, один утверждал, что там написано "Children City APD-launch", и что это послание Майя для предотвращения конца света. Другой же заявлял, что это происки Гитлера, который выжил и в подземной лаборатории вел эксперименты со временем. Больше всего было приверженцев теории Атлантиды, на втором месте стояли последователи теорий об инопланетянах, третье место занимали исследователи, связывавшие sadness.pdf с Шамбалой. На настоящее время известно около тысячи исследователей, и ни один из исследователей не прожил с момента начала поисков больше года.

Знаете, я никогда не верила во всякие сверхъестественные силы. Привидения, судьба, НЛО, все такое – для меня лишь пустые слова.
По крайней мере были таковыми. Подобно глупым ужастикам, какие тысячи раз мусолятся на имэйджбордах, могу сказать «Мое представление о жизни резко изменилось после того случая»

Многие слышали о «Файлах-убийцах». Честно, я никогда не считала их чем-то большим, нежели обычными вирусами. К чему я все это говорю? В одну субботу я сидела за компьютером и как обычно изучала различные сайты, предлагающие скачать всякое редкое барахло, чаще всего это редкие или пиратские игры, которые не всегда перегоняют в РОМы, непереведенная манга, попросту невозможные для здравого воображения бумажные фигурки в стиле распечатай и склей. Я была на данном, самом большом из этих сайтов, постоянным гостем.

Дома опять была только я. Родители приедут не ранее, чем через месяц и то ненадолго.
Глянув на часы, я поняла, что пора бы идти спать. Однако я решила глянуть почту. Там было одно новое сообщение.
Be with me. Таким был заголовок письма. «Наверное, это вирус», - пронеслось в моей голове, но письмо что-то заставило меня открыть. Бороться с вирусами мой компьютер был готов. В письме было пусто. Точнее оно было заполнено пробелами, знаками препинания и нечитабельными символами. Я была уверена, что это лишь чья-то шутка, настолько меня бесили легенды про всякие страшные файлы. К письму был «прицеплен» файл Gssig.bmp Странное название меня совсем не насторожило. У меня полно файлов с таким названием. Сохраняя картинки, я часто просто ударяю по клавишам и сохраняю с получившимся именем. Теперь мне уже понятно, что просто так тяжело нащелкать подобную комбинацию.

Проверив работу антивируса и прочих его «дополнений», я открыла файл.
Почему-то включился проигрыватель. Бегунок стоял на месте. Общее время видео не определялось. Внезапно появилось изображение. Похоже на очень искаженного маленького мальчика. Кажется, он был без одежды, но это ничего не меняло. Изображение было закручено спиралью. Спустя несколько секунд оно начало дергаться, словно по нему как по воде шли маленькие волны. И тут включился «звук». Скрип, смешанный с криками, «приклеенный» поверх пущенной задом наперед музыки (мне так кажется, звучало похоже). Я вскрикнула и стала панически пытаться выключить проигрыватель. Однако, он не реагировал на «крестик» и лишь издавал еще один скрип. Боясь, что сейчас разбужу соседей, я нажала кнопку на колонках. Однако тут же сошел с ума встроенный динамик, который обычно издает звуки при нажатии множества несвязанных клавиш. Он, не переставая, верещал, я даже представить не могла, что он может издавать такие звуки. Я действительно запаниковала, потому что это уже не было похоже на что-то, что я могла бы себе объяснить. Я буквально вдавила кнопку включения \ выключения на системном блоке. Но компьютер не думал выключаться. Прижавшись к нему, словно пытаясь заглушить звук (что, кстати, помогло) я дотянулась до выключателя с другой стороны блока и нажала на него. Тут же наступила тишина. Монитор показал свое «Power save mode» и погас. Я тяжело вздохнула. Приложив руку к шее, я поняла, что вспотела от страха как никогда до этого. Посидев в тишине, прислушиваясь, не зашумел ли кто из соседей (а на часах было два ночи) я осторожно включила компьютер. Он спокойно начал грузиться. Однако когда, наконец, показался рабочий стол…

Картинка из «видео» встала на место обоев, все значки, кроме «корзины» отсутствовали. Глаза мальчика, из-за «закрутки» и искажения, оказавшиеся где-то в районе левого нижнего угла, словно бы были устремлены прямо на меня. Я попыталась сменить обою, но оказалось, что система все еще считает, что на рабочем столе у меня стоит та же картинка, что и раньше. Но я же видела, что это не так! Я открыла браузер и попыталась пробить подобные случаи по гугле. Однако в ответ мне выдали лишь крипипасту про Barelybreathing. После неудачных поисков я включила антивирус. Как не странно, он работал. Но ничего не смог обнаружить. Тогда я наконец догадалась обратиться к «Диспетчеру задач». Он открылся. Судя по «быстродействию» у компьютера была занята почти вся оперативная память. В «процессах оказалось невообразимое количество Exe файлов. До этого момента я о таких даже не знала. Названия у них были бессмысленные Gfgdi.exe, Gtsofj.exe, Gridovich.exe… Последний привлек мое внимание тем, что обладал каким-то более логичным названием. Я попыталась завершить его. Мне выдало множество ошибок, начавших выстукивать безумный ритм своими звуками (издавал их встроенный динамик, колонки я включить не отважилась) Я стала в ответ закрывать эти окошечки, и даже закрыла их все. Все они были одинаковы, поэтому я успела увидеть, что было написано.
Com_689366_files_error
Это сообщение было в каждом окошечке. Так же отсутствовала кнопка «Ок», что было бы странно, если бы не было всего остального, более странного. Кажется, процесс выключился. Компьютер завис. На движения мыши курсор не реагировал. Спустя почти двадцать секунд все восстановилось, раздался звук ошибки, и появилось окошко очередной ошибки. Точнее не просто окошко ошибки. Оно предложило выбор.
Com_8574536_G_error_need_shut_down
>Yes
>Delete
В первую очередь я поняла, что окошко не похоже на обычные. Оно было черным прямоугольником, без «шапки», только с надписями, словно в ДОСе.

Я попробовала закрыть диспетчер задач. Получилось. На рабочем столе, как оказалось, картинка поменялась. Сменилось искажение. Бедный мальчик, изображенный на картинке, был перекошен еще сильнее. Казалось, однако, что это уже не работа графического редактора. Мне вдруг стало страшно. Еще страшнее, чем было. Я отчаянно выбрала в окошке Delete, надеясь, что он предлагал удалить эти страшные файлы. Экран резко потемнел. Я затаив дыхание смотрела на него. Внезапно появилось знакомое изображение с «перекошенным» мальчиком. Но на этот раз оно двигалось, безумно дергалось, завивалось, закручивалось в спираль, расширялось как пузырь. И глаза мальчика словно были направлены именно на меня. Скрипящий звук, который начал издавать динамик резко прекратился и изображение опять исчезло. Спустя несколько секунд на экране появилась белая надпись «Это неправильно»
После этого экран погас, компьютер затих.

Я поняла, что стул, а точнее его сиденье, был совершенно мокрым. В этот момент мне не было стыдно за это. Я в жизни так не боялась! Но что-то заставило меня включить компьютер снова. Он грузился очень долго. Но когда загрузился, все оказалось в полном порядке. Моя обойка, значки. Диспетчер задач не показывал никаких лишних процессов. Все работало. Я открыла почту, чтобы посмотреть Емэйл приславшего файл. Но этого письма уже не было.
Может оно и к лучшему, подумалось мне. Я вздохнула спокойно. Просто чья-то шутка. Всего-навсего какой-то шутник сделал вирус, который способен напугать. Я улбынулась и нажала выключение. После исчезновения картинки « Завершение работы Windows» Экран, как и полагается, потемнел. Но спустя секунду загорелся ярко-красным. На нем была одна надпись. Белые буквы гласили: «Нет».
Динамик громко скрипнул.

Это было последней каплей для меня. Наверное, я просто упала в обморок. Очнувшись, я обнаружила себя на полу. Часы показывали четыре. Кое-как я встала и, шатаясь, дошла до кухни. Во рту было сухо, как в пустыне.
Спать не очень хотелось. Включив свет по всей квартире, я сидела на кухне и слушала мерное кипение чайника. Раньше был сок, но я выпила его пару секунд назад, пытаясь «запить» испуг. На кухне я просидела до шести утра. Кое-как успокоившись после случившегося, я пошла в комнату. Компьютер был выключен. Включить я его не отважилась. Так же как и лечь спать. Я села на кровать и включила телевизор с намерением не спать, а днем пригласить подругу, которая сможет меня убедить, что это всего лишь вирус.

По телевизору шел всякий низко рейтинговый бред. Я щелкала с канала на канал, пока не вдруг не остановилась на канале, на котором шла профилактика. Я взвизгнула. На экране была картинка того самого мальчика, однако без искажения. Первое, что я сказала самой себе, это то, что видимо он просто известная где-то личность, поэтому его картинку использовал шутник, однако стоило мне только подумать об этом, как изображение на телевизоре начало закручиваться и искажаться. И опять пустой взгляд, казалось, был устремлен на меня. В панике я схватила пульт, выключила телевизор и пулей побежала назад на кухню.
Даже если бы и хотела, я бы не заснула. Просидев на кухне до одиннадцати утра, я, наконец, взяла телефон и набрала номер подруги. Она без проблем, даже с огромной нескрываемой радостью, согласилась приехать. Спустя полчаса она уже была у меня.
Я рассказала ей, что случилось. Она как-то странно посмотрела на меня. После чего включила компьютер и стала свидетелем того, что ничего не произошло. Следующие полчаса она выполняла совершенно непонятные мне манипуляции с файлами.
-Все в полном порядке, - сказала она, закрывая все окна, в которых работала, - На твоем компьютере нет ничего, чего бы не было дня три назад.
Я рассказала про телевизор. Дашка предположила, что у меня были простые галлюцинации на почве отсутствия сна и страха.
Я не унималась. Это первый случай, когда я так пугаюсь, я хотела выяснить, что это было.
Я стала описывать картинку, пыталась вспомнить любую подробность.
-Знаешь, Оль… я читала недавно, что несколько месяцев назад мальчик пропал… Сомневаюсь, что это как-то связано, но ты видимо сама настолько хочешь испугаться, что я скажу тебе это.
Она посмотрела на мои округлившиеся глаза и отмахнулась.
-Шучу, вообще есть пропавшая девочка, но это было давно. Просто успокойся!

Вот я и не знаю. С одной стороны я привыкла верить ей, да и уже целую неделю ничего не происходило подобного. С другой стороны мне этот случай не дает покоя. Этот пустой взгляд…
Единственное, что я поняла, это то, что забыть это тяжко. И что это слабо похоже на простой вирус…

При попытке запустить на исполнение любой программой (кроме GIMP), запускается программа Media Player Classic в Windows и показывает отрывок видео. На видео под звук частотой 130 Герц появляется лицо, которое сначала удивленно смотрит в экран, а затем становится четче и улыбается. Любой просматривающий видео от начала и до конца чувствует себя плохо, сразу после окончания его тошнит кровью (количество варьировалось от 80 до 300 мл, в зависимости от возраста испытуемого). Замечено, что любой, увидевший фрагмент видео с улыбающимся лицом улыбается в ответ. На животных все эффекты действуют, насчет действия на растения данные расходятся.
При попытке запустить через GIMP появляется черное изображение размером 800х600. Впоследствии GIMP выдает ошибку при запуске, устраняемую при переустановке.
Файл проявляет свои свойства только в операционных системах Microsoft. В остальных операционных системах файл отказывается открываться (пишет сообщение о неверном формате), кроме как в программе GIMP с анологичным результатом.
Файл подчиняется всем Константам особых файлов. Канадское подразделение "Файлы 21" установило, что, если переименовать файл в формат. mkv, то он открывается как обычный видеофайл, без звука и с сильными искажениями. Эффекты в такой версии не срабатывают. Искаженный вариант файла вы можете посмотреть на Youtube.
Состояние испытуемого возвращает к норме любой горячий напиток, будь то кофе или чай. Практически все испытуемые понимали это интуитивно и просили чаю или кофе в зависимости от вкусовых предпочтений.

От воспоминаний у меня немного дрожат руки, но после глотка виски почти не чувствуется.
Дело в в том, что я руфер. Знаешь, из тех уебков, кто пробираются на крыши высоток и тусуют там. Хотя не думаю, что смогу уже себя так называть после случившегося.
Этим летом я решил в очередной раз встретить рассвет поближе к небу. Я поднялся на плоскую крыши 16этажки, забрался в небольшую нишу и начал наблюдать за небом. Успокаивает напряженные нервы. В один из моментов я закрыл глаза и задремал. Проснулся я от холода. Конечности затекли и холод пробрался под толстый слой свитера. Слышны были только щелчки наручных часов, показывающих полчетвертого. Я достал палочку «черного петра», зажал в зубах и потянулся за зажигалкой. Прикурить я уже не успел.
Анон, я до сих пор благодарен судьбе за то, что прежде чем чиркнуть колесиком, я бросил взгляд вдоль пустой до этого крыши. Посреди нее стоял кто-то. Я не знаю, кто это был, и не хочу знать. Он был залит лунным светом и я прекрасно мог разглядеть это существо. Можно было бы принять его за бомжа (он и правда разносил по всей крыше запах застарелой мочи), если бы не ебаные руки. Блджад, они спускались у него до земли, царапая ногтями гудрон. Как у ебаной макаки. Он медленно переступал на них, упираясь в крышу костяшками пальцев. Почти лысый удлинненный череп, запавшие глаза и квадратная челюсть отбили остаток желания попадаться этому уроду. Он подошел к краю крыши и сжался, как пружина. А потом прыгнул вниз. Там находилась стройка, думаю он направился туда. Впрочем, тогда мне было похуй. Я тяжело дышал, приходя в себя от ужаса. Как только смог, залез обратно в подъезд и сидел там до полудня, шугая жильцов своим видом. С тех пор я ни ногой из дома ночью. Что смешно, темноты дома я бояться так и не начал. Но когда нападает бессонница, я смотрю в окно, чтобы увидеть, когда он снова будет рядом.