Это просто Вьюи блог

annaessecer:

mydnev:

В лондонском Ковент-Гардене (Covent Garden) можно увидеть 15-метровую рождественскую елку, украшенную 50 тысячами светодиодов, которые для горения используют энергию поцелуя. Для того чтобы елка замерцала бело-красными огоньками, целующейся парочке необходимо встать под веточку омелы, являющейся частью экспозиции, и держаться за нее.

Под елкой также находится электронное табло, которое показывает число поцелуев, а каждый поцелуй означает деньги от спонсоров мероприятия в копилку благотворительного фонда The Prince's Trust, который оказывает поддержку молодежи Великобритании.

По-моему, это чудесно *_* ужасно романтично) вот бы нам такую елку :) тогда влюбленные станут чуточку ближе :)

Никогда не понимала зачем на надгробных плитах нужны фотографии.
Чтобы родственники не забыли как выглядит покойный? Так вроде и без снимков не забудут.
Значит для случайных проходящих мимо, кому собственно и дела никакого нет по большому счету.
В таком случае не понятно почему снимки как правило подобраны сухо-официальные, практически паспортные.
Вы хоть раз видели, чтобы человек на таком снимке корчил рожу или просто смеялся? Был сфотографирован с обезьянкой или на фоне эйфелевой башни? А ведь наверняка дома в альбоме такого добра навалом. У каждого второго есть обезьянка, у каждого пятого - башня или еще какой памятник. Казалось бы - именно на надгробии это смотрелось бы как нельзя уместнее. (В гробу, мол, видал я ваш Париж).
Но нет! Ни снимков где покойный верхом на лошади, ни тех, где он пожимает руку президенту или кушает салатик вы не найдете. За рулем любимой машины или с обожаемым котиком в обнимку тоже никого. Никаких тебе женщин в купальниках и мужчин с шашлыком в зубах и бутылками в обеих руках. Даже в обнимку с друзьями никто не стоит.
Получается, что весь этот фото-хлам, которым мы забиваем наши альбомы в контакте и дома, все эти тщательно вылизанные постановочные фото - в итоге оказываются ненужными, когда дело доходит до выбора главного, финального снимка.
Я считаю, что это неправильно и нужно исправлять ситуацию. Ведь столько всего придумать можно - закачаешься. Средний палец показать, маску спайдер-мена надеть, эффектным жестом подбросить вверх коньки, да просто спиной к камере повернуться. мимимум фантазии - и вот уже случайно проходящий остановится, присмотрится внимательно, улыбнется. Подумает: "Хороший человек, должно быть, был. Веселый. Жаль, что умер".
И может даже цветы пиздить не станет или ограду ломать.

Разговор двух друзей: - Как закончилась вчерашняя ссора с женой? - Она приползла ко мне на коленях. - И что сказала? - Вылезай из-под кровати, придурок! (с.)

Братья силятся в опечатках
Разглядеть имена зазноб –
Я влюбляюсь без отпечатков
Пальцев. Правда, с контрольным в лоб.

Сестры спрашивают о личном
Светским шепотом Их сиятельств –
Я влюбляюсь всегда с поличным.
Без смягчающих обстоятельств.

Фразы верхом, а взгляды низом.
Трусость клопиков-кровопийц.

Я влюбляюсь всегда с цинизмом
Многократных самоубийц. (с.)

Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но неважно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить, уже не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях;
я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь от тебя, чем от них обоих;
поздно ночью, в уснувшей долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне --
как не сказано ниже по крайней мере --
я взбиваю подушку мычащим "ты "
за морями, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты,
как безумное зеркало повторяя.

Как жаль, что тем, чем стало для меня
твое существование, не стало
мое существованье для тебя.
В который раз на старом пустыре
я запускаю в проволочный космос
свой медный грош, увенчанный гербом,
в отчаянной попытке возвеличить
момент соединения.
Увы, тому, кто не способен заменить
собой весь мир, обычно остается
крутить щербатый телефонный диск,
как стол на спиритическом сеансе,
покуда призрак не ответит эхом
последним воплям зуммера в ночи. (с.)

Я тебя запечатаю скобками.

Запятые расставлю путано…

Говорил ты, что любишь ребусы…

Убивай же часы минутами…

Средь ответов один только правильный.

Представляешь, ты не исключение.

Тот когда-то пример нами начатый,

Так и ждет своего решения.

Разделить на обиды и праздники,

Отнять забытые дни рождения,

Приплюсую сушки и пряники,

И умножу любовь на сомнения…

Ты провалишь и этот экзамен.

«Незачёт». Пересдача осенью.

Которой из них? Я не знаю….

В которую волосы уже будут с проседью…

Он глядит на нее, скребет на щеке щетину, покуда несут соте.

" Ангел, не обжившийся в собственной красоте.

Ладно фотографировать - по-хорошему, надо красками, на холсте.

Если Господь решил меня погубить - то Он, как обычно, на высоте".

Он грызет вокруг пальца кожу, изводясь в ожидании виски и овощей.

" Мне сорок один, ей семнадцать, она ребенок, а я кащей.

Сколько надо ей будет туфель, коротких юбочек и плащей;

Сколько будет вокруг нее молодых хлыщей;

Что ты, кретин, затеял, не понимаешь простых вещей?"

Она ждет свой шейк и глядит на пряжку его ремня.

" Даже больно не было, правда, кровь потом шла два дня.

Такой вроде взрослый - а пятка детская прямо, узенькая ступня.

Я хочу целоваться, вот интересно, он еще сердится на меня?"

За обедом проходит час, а за ним другой.

Она медленно гладит его лодыжку своей ногой. (с.)

мы с тобой безусловно вместе

ты - над, я - под

катаемся в жизни,

как в мягком тесте

этот маленький big, big world.

ты смеешься,

я чаще плачу

все эти книжки и фильмы…

ты с собственной жизнью дерешься,

а я безнадежно

стараюсь быть сильной.

мы разные, но у нас один

с тобою цвет глаз

ты вдыхаешь крепкое,

я - никотин

среди блеска поддельных

страз

это твой джаз

и это мой сглаз.

мы отдаемся с тобой прелюдии

без всякого смысла.

ты без роста,

а я - без веса

ты знаешь, мир тесен не только в людях,

а в чувствах,

мыслях

и интересах

(с.)

—Расскажешь мне? О них обо всех? О тех, к которым ты прикасался до меня? Расскажешь?! Я не буду ревновать. Обещаю…

Мне иногда кажется, что если бы машины умели говорить, то водну из летних ночей по дороге в Париж, Венецию, Прагу, в Казимеж-над-Вислой или Барселону, в темноте, под тихую, плывущую из динамиков музыку ты задала бы эти вопросы. Точно так же, как иногда их задают женщины. А поскольку женщины по природе своей не могут не ревновать, а еще потому, что обещания не ревновать даются под давлением сиюминутных обстоятельств, я никогда не отвечал на такие вопросы. Я все никак не мог понять, зачем женщины хотят это знать. А может, они вовсе не хотят и это всего лишь провокация с их стороны? Может, единственный правильный ответ — это «нескажу, потому что не помню ни одного важного прикосновения к другой женщине, кроме тебя», а потом зажмуриться, чтобы она не смогла разглядеть в моих глазах лжи? Вот если бы об этом спросила моя машина, я бы ей ответил. Всю правду бы выложил. Без колебаний. С именами, датами рождения и пикантными подробностями нашей близости. Мне не пришлось бы даже выдумывать имена. У всехмоих машин были женские имена. Все они были для меня самыми красивыми, каждой из них я хранил верность, во всех был безумно влюблен, к каждой прикасался и каждую в свое время бросил. Ради очередной. Той, что помоложе. Расскажешь мне о них? Обо всех них? Расскажешь? Ладно. Про первую любовь… Неправда, что первая —значит, самая в жизни главная. Это придумали ревнивые и завистливые «первые».Для меня самая главная — последняя любовь.
***

Женщины любят с большей ответственностью, потому что, теряя любовь, они теряют при этом еще много чего другого. Отца своих детей, лучшиегоды молодости, отданные одному мужчине, возможность подарить потомство очередному партнеру и т. д. Мужчины, как правило, выходят с меньшими потерями.Для мужчин конец любви — это всего лишь конец любви. Для женщин это часто конец жизни.
***
Что значит «работать над союзом»?
Находить друг для друга время. Находить его, несмотря на всю занятость. Разговаривать друг с другом. И не только об ипотеке на дом, о новом автомобиле или выборе школы для детей. Главное— разговаривать. Причем с энтузиазмом. Ей — идти с ним на футбольный матч, хотя она не любит футбол, и болеть за его команду, даже если она толком не знает, как она называется. Ему — прочитать вслух отрывок из ее любимой книги(даже если это та самая, ужасная, по его мнению, книга Вишневского), сидя возле ванны, в которой плещется она. Такие простые, обычные вещи…

(с.) Януш Вишневский "Постель"

…он меня не бросит. Я просто знаю это. Потому что он верный любовник. У него есть только я и жена. И он верен нам обеим. Уйдет он тогда, когда я велю ему или найду другого мужчину. Но я не хочу ему приказывать. А с другими мужчинами как-то не работает. Я это знаю, потому что у меня было несколько «других мужчин». Главным образом для того, чтобы с этими мужчинами бежать от него.

***

Он звонил мне утром, днем, иногда даже ночью и говорил возбужденным, нетерпеливым голосом: «Слушай, мне нужно срочно рассказать тебе одну вещь».
…И я знала, что одним этим предложением он ставит меня превыше всех. Даже своей жены. Потому что это я, а не кто-то другой должна была выслушать рассказы о его успехе, поражении, волнении, плане либо ошибке.Первая. Абсолютно первая. И это было для меня истинным доказательством любви.За шесть лет он ни разу не сказал, что любит меня, но зато я все выслушивала первой.Для меня уже до конца жизни никакое «я люблю тебя» не заменит этого «слушай, мне нужно срочно рассказать тебе одну вещь». Я поняла, как это важно для него, когда случайно за бокалом вина в баре оказалась свидетельницей его горячего спора с одним из коллег о том, в какой момент начинается измена. Я с изумлением слушала, как он говорил, что измена – это тогда, когда «хочется немедленно рассказать что-то важное вместо жены другой женщине», и «чтобы изменить, ненадо вообще выходить из дому, потому что для этого достаточно иметь телефон или выход в интернет».

***

Когда ты рядом, когда ночью нам вместе тепло, тогда мне на все плевать. Только тогда, и никогда больше В эти часы я не боюсь смерти, я боюсь лишь одного — что умрешь ты. Самым важным, важнее любой великой идеи, становится твое дыхание на моей щеке.

***

Конечно он особенный! Правда. Трудно пройти мимо него на улице и, взглянув ему в глаза, не почувствовать при этом, что это исключительный человек, с которым хотелось бы провести время. И больше всего завидую его жене именно поэтому. Тому, что у нее так много его времени для себя.

***

… А ей так хотелось влюбиться. И быть с ним всегда и не получать от него никаких писем. Потомучто писем не пишут, если никогда не расстаются.

***

Не вовремя может быть только икота, менструация, смерть или соседка. Но не любовь.

(с.) Януш Вишневский "Любовница"

внезапно стало холодно….

Ретропробег, который прошел на днях на трассе между Лондоном и Брайтоном, считается одним из самых ярких автошоу в стране. 77-й по счету автопробег на ретроавтомобилях стартовал в лондонском Гайд парке. Участники пробега прибыли на машинах-старушках – каждой из них больше века, ведь по правилам в заезде могут принимать участия только авто, выпущенные до 1905 года. Им нужно преодолеть расстояние в 60 миль, то есть почти в 100 километров.

9.11.2010.

Ничего мне не надо.Просто хочу, чтобы он был рядом.И искренне сказал, что нужна ему (с.)

Я могу поверить в то, что правда, и в то, что неправда, и в то, о чем вообще никто не знает, правда это или нет. Я верю в Санта-Клауса и в Пасхального Зайца, и в Мэрилин Монро, и в «Биттлз», в Элвиса и в мистера Эда. Послушай, я верю, что люди могут измениться и стать совершенными, что познание бесконечно, что миром управляют тайные банковские картели, что к нам регулярно наведываются инопланетяне, как добрые, похожие на сморщенных лемуров, так и злые, которые увечат скот и желают захватить нашу воду и наших женщин. Я верю, что будущего нет и что оно рок-н-ролл, я верю, что настанет день и вернется Белая Женщина Бизон, чтобы наподдать всем под зад. Я верю, что взрослые мужчины на самом деле мальчишки-переростки с проблемами в общении и что упадок хорошего секса в Америке от штата к штату совпадает с сокращением числа кинотеатров под открытым небом. Я верю, что все политики – беспринципные мошенники, и тем не менее верю, что альтернатива еще хуже. Я верю, что однажды Калифорния с большим «бум» затонет, а Флориду затопят химические отходы, безумие и аллигаторы. Я верю, что антибактериальное мыло уничтожает наш естественный иммунитет к грязи и болезням, и поэтому рано или поздно всех нас прикончит простая простуда, как марсиан в «Войне Миров». Я верю, что великими поэтами прошлого века были Эдит Ситуэлл и Дон Маркис, что малахит – это высохшая сперма драконов и что тысячу лет назад в прошлой жизни я была однорукой сибирской шаманкой. Я верю, что будущее человека лежит среди звезд. Я верю, что леденцы и впрямь были вкуснее, когда я была ребенком, и что майский жук по законам аэродинамики не может летать, что свет – это волна и частица, что где-то есть кошка в коробке, которая одновременно жива и мертва (хотя если они никогда не откроют коробку, что бы покормить животное, у них рано или поздно будет две по-разному мертвых кошки), что во Вселенной есть звезды на миллиард лет старше самой Вселенной. Я верю в личного бога, который заботиться и тревожиться обо мне и присматривает за всем, что я делаю. Я верю в безликого бога, который запустил Вселенную, пошел тусоваться со своей телкой и знать не знает о моем существовании. Я верю в пустую и безбожную Вселенную случайного хаоса, фоновые шумы и слепой случай. Я верю, что всякий, кто говорит, похвалы сексу преувеличены, просто никогда не имел настоящего секса. Я верю, что всякий, кто утверждает, будто знает, что происходит, солжет и в малом. Я верю в абсолютную честность и в разумную ложь во спасение. Я верю в право женщины выбирать и в праве ребенка на жизнь, что хотя всякая жизнь священна, нет ничего дурного в смертельном приговоре, если внутренне доверяешь юридической системе, и что никто, кроме идиота, не станет ей доверять. Я верю, что жизнь – игра, что жизнь - жестокая штука, что жизнь – это то, что происходит, пока жив, и что вполне возможно просто ей радоваться.(с.)

«В больничном женском отделении - как на войне, по крайней мере здесь столько же ежедневной бессмысленной, нелепой и неуправляемой боли. Женщины здесь изранены, выпотрошены, опустошены, некрасивы - они движутся тенями вдоль стенок, от них дурно пахнет, из некоторых капает на пол, у них нет сил причёсываться, умываться, быть женщинами - у многих из них нет сил жить.[…]"Мужчины не любят больных женщин" - говорила мне мама, руководствуясь, очевидно, собственным печальным опытом. "Будь независимой, не признавайся в том, что он тебе нужен" - велели нам женские журналы, которые мы читали в обычной жизни. "Ни в коем случае никогда не говори Ему, что ты без него не можешь, не цепляйся, не проси его не уходить или срочно прийти, не говори, что ждёшь" - советовали опытные подруги. Для женщин, которые здесь, все эти советы больше не имеют значения. Они просят своих мужчин прийти и говорят им, что ждут, хватают их за руки и не стесняются плакать. Наверное, это и есть самая высшая ступень любви и доверия - когда ты уже не боишься сознаться в том, что без кого-то не можешь, звать его, просить прийти - и когда он приходит. Каждый день. Он приходит, и, что самое важное - ты понимаешь, что он приходит не по обязанности, не из чувства долга а именно потому, что тоже скучает, и потому, что знает, что ты сейчас не можешь без этого, что тебе необходим этот час в день, тот час, который он правдами и неправдами украдёт у своего работодателя и у остального мира и проведёт с тобой, в этом не самом романтическом месте. А может быть, это и есть самая высшая степень романтики?Я вижу этих мужчин здесь каждый день, вижу, как они кормят своих женщин, гладят, утешают, как подолгу беседуют с врачами. Я слышу, как мужчины говорят ободряющие слова женщинам, которым врачи вынесли самые неоптимистичные приговоры. Я видела, как женщина, с которой в тот день была произведена уничтожающая всякую надежду процедура, легла на колени своему мужчине, а он держал её при этом, как ребёнка, и укачивал, и что-то говорил на ухо - может быть, это была самая искренняя нежность, не требующая никаких "за что" - у этой женщины сейчас не было ничего, что она могла бы предложить мужчине, кроме полной беспомощности и слабости. Я стала здесь лучшего мнения о мужчинах.» (с)