Это просто Вьюи блог

Мне бы секунду, чтобы назвать это слово –
пару мгновений тонущему кораблю.
Радость моя, ничего мне не нужно иного,
Счастье мое, я люблю тебя,
Я люблю.

Слушай, а кто мы теперь?

Закрой дыру плотнее, будет меньше потерь.

Насколько я знаю, самое глубокое откровение, которое когда-либо посещало человека под влиянием наркотиков, было вызвано критической дозой эфира. Получатель нашел в себе силы записать его, хотя это было крайне сложно. Запись выглядела так:

«Во всей вселенной пахнет нефтью»

Мимо спящего дома.
Беззвучно, не умолкая.
Мимо Герды и Кая,
Мимо Клайда и Бони,
Мимо Земли –
Прямо в твои ладони.

вы знаете, кто придумал любовь? это маленькие шлюхи.это было в июне.
они стояли на обочине и ждали машину. пока их трахали очередные несообразные мужчины с уродливыми душами на грязных кроватях в дешёвых мотелях, они были светло-девственны. они были цветочны. а потом говорили друг другу:
-Линн, не плачь. ты ведь знаешь. она есть. любовь. ну что же ты, Лиииинн. тушь потекла.

Сегодня по радио услышала фразу, отражающую всю сущность нашей РФ:

"Россия-она как скамейка в парке, жесткая, неудобная, дует везде, но на ней вырезаны наши имена."

я дождаться не могу своей смерти, потому что после неё меня вскроют, и все идиоты наконец-то увидят, сколько внутри меня скопилось тепла.

Заходя в свой любимый бар Герда видит Кая, но держится молодцом -
заказывает чай с лимоном, мятой и чабрецом.
выпивает, и по привычке пытается до бармена дотянуться,
чтобы виски со льдом,
в олдфэшне с толстым дном
ноги ватные и не слушаются
пальцы не гнутся

Они делают вид, что друг друга не знают. или не замечают.
у нее зрачки от ненависти дичают -
она представляет, как он в эту снежную бабу ночами кончает.
еще один виски
еще один виски
и чаю.

Моё море, прошу тебя, не выплюни меня на берег
Во время очередной бури твоих истерик
Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам
Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул
И я готов сожрать пуды твоей горчащей соли
За то лишь, что ты здесь остаться мне позволишь
За то, что дашь и дальше мне дышать своею влагой
Кроме этого блага мне больше ничего не надо
Это правда я за воду жадно набранную в жабры
Подарю тебе всего себя, только не нужно, ладно
Выбрасывать меня волной на берега изгибы
И оставлять там подыхать как ту другую рыбу…

Я обрастаю вещами,
Словами, делами, привычками,
Невыполненными обещаниями,
Невстреченными электричками.

Вытекай из меня, не хмурь бровки.
Этот взгляд Афродиты, это все уловки.
Не пизди что мы снеговик и морковка.
Что я хочу Эверест, а ты страховка.
Что без прелого сыра - говно мышеловка.

Выходи из меня, забирай монатки,
Я в полном порядке, я всегда в порядке.
Это не мое дело, дело в дел нехватке.
Но потрясающе зрелы твои лисьи повадки.
И распушив хвост, ты глядела на мои припадки.

и пускай с другими всё перепутано,
зыбко, и недосказано, и непрочно
просыпаясь, он пишет ей "доброе утро "
засыпая, пишет – "спокойной ночи "

больше ничего, ни звонков ни писем
ни тем более встреч на аллее в парке
был бы набожен – за неё молился бы
был бы побогаче – дарил подарки

её кровь течёт у него под кожей
у неё словечки его, привычки
это всё что он теперь дать ей может
всё что ей принимать от него прилично

он всегда соблюдает свои законы
он ни словом ни телом её не греет
но становятся ночи её спокойнее,
но становится утро – чуть-чуть добрее.

А если клясться в любви и не любить, то это говно собачье, а не кислородный фильм, а если любить и не клясться, то это уже немецкое порно, а если встречаться с разными мужчинами, а любить только одного человека, то это уже похоже на русский кинематограф про березы и поля.

Я брился каждый вечер, чтобы не колоть Анну щетиной, целуя ее в постели. А потом однажды ночью — она уже спала (я был где-то без нее, вернулся под утро, типичное мелкое свинство из тех, что мы себе позволяем, оправдываясь семейным положением) — взял и не побрился. Я думал, ничего страшного, она ведь и не заметит. А это значило просто, что я ее больше не люблю.

Раньше, пятно посадив, я мог посыпать щелочь.
Это всегда помогало, как тальк прыщу.
Теперь вокруг тебя волнами ходит сволочь.
ты носишь светлые платья. и я грущу.