Люди не ценят заботу и беспокойство за них, а вот если положить хуй, то они обязательно среагируют.
Отец: Я хочу, чтобы ты женился на женщине, которую выберу я.
Сын: Нет.
Отец: Это дочь Билла Гейтса.
Сын: Тогда ладно.
Отец: Я хочу, чтобы ваша дочь вышла замуж за моего сына.
Билл: Нет.
Отец: Он исполнительный директор Всемирного банка.
Билл: Тогда ладно.
Отец идет к президенту Всемирного банка.
Отец: Назначьте моего сына исполнительным директором Всемирного Банка.
Президент: Нет.
Отец: Он зять Билла Гейтса.
Президент: Тогда ладно.
scruubs:
нравится мне метро))
Слышу под окнами визг, крики…Брат на балконе стоит курит.Я ему: -что там случилось? Он: -Ты видела мою новую зажигалку в виде гранаты?
—Ну да!
—Я пока прикуривал с болкона её уронил…
joahny:
4 июня
День порадования кошачьих богов
Боги бывают разные, большие и малые. И нрав у них,
сами знаете, тоже у кого как. Но все они очень любят,
когда им уделяют внимание. Ведь они живут, пока
мы о них помним, и живут такими, какими
мы о них помним. Сегодня будем помнить о кошачьих
богах, это совсем нетрудно. Надо сказать
себе: мяв. И нарисовать рыбку. Неважно, чем и на чем,
главное, чтобы после мяв всегда шла рыбка. Мелом на
асфальте, пальцем по пыльной стене, ручкой по салфетке,
кофе по… неважно. Мяв?
kiselev:
Любить лучше и прекраснее, чем быть любимым. Это чувство дает человеку то, ради чего стоит жить и ради чего он готов умереть.
Именно в любви человеческий организм вполне оправдывает свое назначение, а потому любовь должна приниматься без всяких оговорок, как высшее благо жизни.
Джек Лондон
что-то случилось?
да, пожалуй, кое-что случилось. наверное Валера уже не тот, Валеру сломали и доламывают до сих пор. я хочу молчать. вот сейчас, мне хочется бежать отсюда. уйти, не оглянуться. дикостью я обросла, шакалом держусь от людей. не доверяю, никому не верю. не хочу просто. да и смысл верить, если моя вера никому не нужна. я в Бога нормально поверить не могу. думать не хочу. меня это раздражает в последнее время, бесит. устала. ни с кем не хочу разговаривать, не хочу, чтобы трогали. по делу, пожалуйста. в свою жизнь не хочу пускать. впустила, ничего полезного из этого не вычерпнула. ты говори, а я помолчу, выслушаю, скажу. без рук! не трожь! не все должно зависеть от меня, я на себе дерьмо такое таскать не собираюсь. черт возьми, как же жарко! разрешите мне откланиться, я прикрою так наигранно глаза рукой, томно вздохну, а потом резко руку опущу и скажу тебе " далеко пойдёшь". спасибо.
danikus:
Алан Рикман. Один из способ заварить чай.
Это всё она,
……………….она…
Знаешь, знаешь она была такая,
Словно из рая.
Свободна, словно, птица пархает…
Вся неземная, похожа на ветер…
Такая же озорная, застенчивая, но приветливая
Немножко гордая. Как огонь, понимаешь?)
Как природа в Париже - никогда не угадаешь.
Молчаливая, вся говорит танцем,
Очарует улыбкой и мягким румянцем,
Так молода, словно за спиной ранец,
Любит воздух урбана, любит, но не чтит глянец.
Глаза… Глаза, как сиреневые облака.
Как вишня по весне хрупка.
И после этого ты спросишь, что я в ней нашёл?!
А тебе нравится звук старых магнитол?
Как ласкает уши этот треск и лёгкий шум.
Как этот саксофон твой разрушает разум.
Таких людей, как Ты видно сразу!
Для них важнее Блеск души, а не яркость стразов!
Она одна такая, понимаешь, ман?
Словно мираж, словно обман…
Я знаю, ты понимаешь меня, ман.
Я знаю…
deja-vu :
— Привет, на консультацию сегодня ходил? Что там было?
— Да ничего такого, про экзамен сказал два слова.
— Какие?
— Хрен сдадите
С ним ужасно легко хохочется, говорится, пьется, дразнится; в нем мужчина не обретен еще; она смотрит ему в ресницы – почти тигрица, обнимающая детеныша.
Он красивый, смешной, глаза у него фисташковые; замолкает всегда внезапно, всегда лирически; его хочется так, что даже слегка подташнивает; в пальцах колкое электричество.
Он немножко нездешний; взор у него сапфировый, как у Уайльда в той сказке; высокопарна речь его; его тянет снимать на пленку, фотографировать – ну, бессмертить, увековечивать.
Он ничейный и всехний – эти зубами лязгают, те на шее висят, не сдерживая рыдания. Она жжет в себе эту детскую, эту блядскую жажду полного обладания, и ревнует – безосновательно, но отчаянно. Даже больше, осознавая свое бесправие. Они вместе идут; окраина; одичание; тишина, жаркий летний полдень, ворчанье гравия.
Ей бы только идти с ним, слушать, как он грассирует, наблюдать за ним, «вот я спрячусь – ты не найдешь меня»; она старше его и тоже почти красивая. Только безнадежная.
Она что-то ему читает, чуть-чуть манерничая; солнце мажет сгущенкой бликов два их овала. Она всхлипывает – прости, что-то перенервничала. Перестиховала.
Я ждала тебя, говорит, я знала же, как ты выглядишь, как смеешься, как прядь отбрасываешь со лба; у меня до тебя все что ни любовь – то выкидыш, я уж думала – все, не выношу, несудьба. Зачинаю – а через месяц проснусь и вою – изнутри хлещет будто черный горячий йод да смола. А вот тут, гляди, - родилось живое. Щурится. Улыбается. Узнает.
Он кивает; ему и грустно, и изнуряюще; трется носом в ее плечо, обнимает, ластится. Он не любит ее, наверное, с января еще – но томим виноватой нежностью старшеклассника.
Она скоро исчезнет; оба сошлись на данности тупика; «я тебе случайная и чужая». Он проводит ее, поможет ей чемодан нести; она стиснет его в объятиях, уезжая.
И какая-то проводница или уборщица, посмотрев, как она застыла женою Лота – остановится, тихо хмыкнет, устало сморщится – и до вечера будет маяться отчего-то.
Самые популярные посты
