24:59

"я бы хотела
уметь становиться невидимой
проникать к тебе в комнату
изучать твои линии
тихо шептала бы
что-то приятное
ты бы услышал или даже
почувствовал
, что я рядом.
твоих век касалась бы
дуновением ветра
мы будем так запредельно близко
как никто до этого не был
во мне столько нежности,
во мне умирают океаны
от чрезмерного тепла
я бы поделилась с тобой самым главным
я все бы тебе отдала”

Я думала, что это вокруг меня шизофреники, ничегонепонимающие, психопаты и нервозные бляди, но потом я поняла, что всё это не люди, а я сама.

"Мне десять. Я уже умею готовить, умею стирать. Подруги мамы заходят, хвалят, норовят приласкать. Мне десять. Мама купит велосипед, барби и пачку таблеток. Соседка встретит, предложит горсть противных конфет. Мне десять. Я мечтаю о муже, семье и чтоб пять детей. А пока я сбегаю в окно, слышу мамины крики: "милая, где?" Мне десять. Костику тоже. Он держал мою руку и нежно касался щеки; я не знаю, как так, но дребезжали виски. Мне десять. Я не опаздываю и учусь на отлично. У взрослой Кати что-то спросила, ответила- "это личное". Мне десять. Мама, расскажи мне о личном. Мама молчит. Моя мама- самая волшебная птица. Мне десять. Я люблю мармелад, братьев гримм и варенье. Я не люблю вопросов. Нет, не болею. Пройдет. Со временем. Мне десять. Мое тело не спит ночами, днями, снотворными. Врачи заходят, пожимают плечами. Разворачиваются, выходят мыть руки в уборную. Мне десять. И жизнь- как кадр на "мыльницу".

Мне никогда не будет одиннадцать”

"это как, знаешь,
ему приготовишь суп,
и он с удовольствием ложкой - до самого дна.
это как точно знать,
что ты у него одна
и по-матерински лечить его от простуд.

это как, знаешь,
он руку кладет на живот
а ты вдруг случайно забыла его втянуть.
наверное, в этом и есть та святая суть.
когда понимаешь,
что вот оно.
вот.”