Amen, Jesus

Редкостное дерьмище эти ваши Голодные Игры. Сходила в кинотеатр - поспала.

Когда я родился, папа надел на меня черные очки.
Я рос-рос и был все время в очках. Однажды днем я спросил у папы:
- Папа, зачем я все время хожу в них?
- Когда тебе исполнится восемнадцать лет, то мы разрешим тебе их снять. А пока не волнуйся - это будет приятный сюрприз.
- А если я сниму очки сейчас?
- То не будет тебе сюрприза.
И жил я так еще десять лет и десять месяцев.
Наступил мой день рождения: в квартире было шумно от гостей, ходивших по коридорам и поздравлявших меня. Папа с мамой собрали всех гостей в большом зале, усадили меня в центре стола, и папа сказал: "Теперь тебе исполнилось восемнадцать лет, снимай очки. "
И я снял их. Смотрю, а вокруг не люди, а кровавые скелеты с косами! И говорят они мне:
- Сюрприз!
Накинулись скелеты на меня, изрубили косами на куски и сварили в большом грязном чане адскую похлебку. А потом ели три дня и три ночи.

Может ли изорванная и окровавленная жертва "любить" омытые кровью челюсти, что разрывают её на части?

Тебя мог уронить пьяный акушер, ты мог захлебнуться в плаценте, но тебе повезло. Ты родился, вырос и стал нереализованным абортом.

Cтрах? Пожалуй, это то, что всеми движет, также как и самосохранение, выгода и прочие милости. Гуманность? Да как с этим вообще жить можно.

В глазах угасал последний огонек жизни, а в расширенных зрачках по-прежнему виднелись темные стены комнаты.

Пора прекращать идеализировать людей, усугублять свое положение, излишне драматизировать, подавлять последние возникающие эмоции.

Стоит только перейти порог этого мучительного заведения, как Ад покажется Раем.

Дитя, тут серьезное общество, тебе налево, там собираются скауты.

Ваша проблема в том, что вы не можете влюбиться в нового человека, пока не сдох предыдущий. Во истину.

Парадоксально, но после того, как мне приснится человечишка, я начинаю как-то чертовски по-другому к нему относиться, странно таки.

И все, что томится внутри когда-нибудь вырвется наружу, с той яростью, как пленник смерти рвет железные цепи, пытаясь стать свободным. И все несказанные слова переполнят свердце, как Нил, выходящий из берегов. И вся та ненависть твоей души разорвется и растворится в крике в пустой комнате, где только стены ответят эхом, отражая твой бешеный крик. Гонимый демонами в гордом одиночестве и пустотой внутри.
Свободен? Разве только если выдернуть сознание и память из бренного тела и грешной головы.

Невозмутимость и многолетнее спокойствие превратилось в осадок, постепенно заполнившим легкие. Так он и умер.