когда из рук все валится, и беспомощно сломан грифель,
и стена между явью и сном становится такой тоненькой,
ты приходишь обдолбанный, говоришь – а давай поиграем в рифмы,
и мы пишем стихи, где в равных пропорциях боль и ирония,
а потом ты снова уйдешь, а я снова расстроюсь,
для тебя «что» и «где» - это просто цена вопроса,
ведь в твоих мозгах бродит вечно мертвый Уильям Берроуз
в бесконечно отчаянных поисках новой дозы.
и даже когда в голове и крови совсем пусто,
и так жестко, что кажется – просто край,
я вспоминаю твое: «а интересно бы потрепаться с Иисусом»,
но таких, как мы с тобой, не пускают в рай.
и даже если совсем будет глухо, как в танке,
когда ты исправиться перестанешь мне обещать,
ты все равно останешься моим любимым джанки,
единственным, кого я всегда буду прощать,
и даже тогда, когда удержаться на плаву уже не стараешься,
когда глаза мокрые, и прячешь руки в карманы,
когда я танцую, когда ты улыбаешься,
я смеюсь в лицо тем, кто зовет тебя просто чокнутым наркоманом