Пусть тебе приснится, как стали чужими мы, Как тебя крошит красным пеплом поверх зимы. Как ты видишь лед на стенах своей тюрьмы, И они не тают. Набираешь номер - в трубке голос совсем не тот С мрачной паузой: нет, не числится, не живет. Извините, но вас здесь никто не ждет, Ничего не знаю.
И никто не любит, и город совсем замерз. Я шепчу чужим темным окнам: and now i’m yours. И почти всерьез, поверь мне, почти всерьез.
