биология била её как бельё;
молодая крестьянка по белой воде
выходила к народу Годива в белье,
как на подиум дикие женщины Готье,
говорила – «ничто не моё».
©
***
«ничто не твоё» и ты уже не успеешь всё, что планировала на десять лет, где рука ещё не держала новых, блестящих монет и язык не говорил камню в земле –
«Привет!», где с тебя сходило по семь вод и солей и вымывало из тебя хребет, учило тебя знать смерть и готовить чай с чабрецом и шербет; там по счету и
небо над Иерусалимом жмёт Богу в груди и именах и всё, что ты помнишь, и всё, что ты делаешь, на твой страх, потому что это косноязычье и любовь к тем,
кто живёт в иных годах, с другими жёнами и детьми, с кем ты говоришь в сердцах, кто здесь – ты не успеваешь заметить, путается пальцами в твоих волосах;
«ничто не твоё и нигде» и ты тоже сама себе плечо и спина, саму себя воспитываешь во взрослую женщину и пьёшь до дна за всё, что не даёт тебе устояться
в правах и обидах, за всё, что лишает тебя спокойствия и сна, красивое, но цепляет сильно и больно, как блесна; «никто и не ты» и ты в свои двадцать один
и сорок один всё одно и то же и «спаси и сохрани» на кольце от всего, что смотрит в тебя и меняет тебя в лице, застывает столбом из ртути или отливает тебя
в серебре и свинце, рисует тебя, смешивает синий и белый и краску в пыльце – ты не похожа на себя, злит, сглатывает кровь и молоко и отпускает тебя в конце.