На самом деле у меня короткая память и каменное сердце, тяжелый взгляд и легкие ноги кошки-хромоножки, которая гуляла сама по себе, а в героини сказки Киплинга записала дуру-кузину, когда пришло время - выкрутилась как-то словом.
Меня, в общем, не надо бы любить. Дурное это дело. В качестве объекта любви существо я сомнительное, ненадежное и малопривлекательное. Было бы из-за чего рвать сердце в клочья, а жопу на фашистский крест. “Ы-ы-ы-ы-ы, бу-у-у-у-у-у!”
Но вот, любят меня зачем-то чужие, в сущности, но прекрасные люди. Сижу, штопаю теперь свое серце (не перепутать бы с чужой жопой).
И горло перехватывает от нежности, как в детстве от говяжей печенки, которую я ненавижу. Потому что кровь - она не для того, чтобы ее в жареном виде жрать. Ее пить надо. Свежую. И только из любимых.
(с)