Наши глаза ведут свой собственный диалог. Его спрашивают: «я еще тебе нравлюсь? Я ведь тебе еще нравлюсь? Я ведь именно это вижу в твоей серо-голубой радужке? Ты правда так в меня веришь?» и «Я знаю, что ты поняла».
Мои глаза говорят: «Отпусти крючки из своих зрачков. Ну и что еще ты придумаешь? Я не сопротивляюсь, потому что мне интересно. Я вижу тебя целиком, без прикрас. Мне просто интересно, что еще ты придумаешь» и «Я знаю, что ты понял. Я тебя понимаю».
Мои глаза видят всё: красивые запястья, шрамы, истерпанность рубашки, родинку на боку, хитрость, голову леопарда, счет в банке, морщинки уголком. О да, морщинки у глаз уголком, которые будут только глубже и глубже, как и боль, наслаждение, радость, печаль, разочарование, гнев, напряжение, отчаяние, умиление.
Мои глаза видят всё. Твои глаза видят многое.
Я думаю, как я переживу вечер. Я думаю, что уже никому не могу объяснить, что происходит. Когда от человека пахнет родным, и это не кондиционер для белья. Когда от человека устаешь, сам того не замечая. Когда об человека режешься, как о бумагу, но также легко его сминаешь собой. Когда знаешь, что всё в итоге будет правильно и хорошо, но сам еще не знаешь, как.
I used to see the future and now I see nothing
They cut out my eyes and sent me home packing
To pace around the kitchen for scraps of inspiration
Crying like Cassandra, I
Used to tell the future, but they cut out my tongue
And left me doing laundry to think in what I’ve done
It wasn’t me, it was the song
I used to move into the future, bring it all back
Let it bleed through my fingers, a treasure in my hands
Now I creep out when there’s no one about
’Cause they put crosses on the doors to try and keep mе out
The garden’s overgrown
And I run in thе middle of the road (ooh)
Well, can you see me? I cannot see you
Everything I thought I knew has fallen out of view
In this blindness I’m condemned to
Well, can you hear me? I cannot hear you