забыть всех своих мужей

перед которыми разгуливала в свитере и в неглиже

разделяла смерть одиночество голод

красивых, у которых брови, как чёрный серп

а рука тяжела как молот

не вытереть словно пыль с самых верхних полок

а вырубить, как столетние дубы дровосек

необходимо забыть их всех

розовых и нежных, которые как молодильные яблоки

делали меня красивее и свежей

старых, у которых из души сыпались песок и труха

тех которые уходили от меня впопыхах

блестя глазами и похожие на машины стоящие в гараже

а я — гараж, но им хочется ездить по гладким трассам

даже если они не мерседесы, а эконом класса

(о таких я больше всего любила в стихах)

я хочу забыть всех своих мужей

от греха подальше

подальше и побыстрей от греха

забыть одиноких, спивающихся и с проплешинами

или терзающих гитару, не умея сочинить песни

забыть просыпавшихся бешеными

просыпавшихся с бодуна

обожающих приходить — только свисни

ненавидящих мои любимые оливки

и найденных под конец повешенными

у себя в квартире, но вовремя вынутыми из петли

забыть не понимавших стихи Введенского

называвших меня шлюхой, а потом рыдающих

тех у которых было хорошее детство

тех кто рос без чести совести и стыда

забыть всех своих мужей а иначе беда, беда

тех кого отпаивала корвалолом

тех кто всунув мне в зубы палку тащил в больницу

тех в кого я действительно хотела влюбиться

но не смогла доехать, потому что холодно

каждый из них отгрыз от меня — от лопатки ключицы плечика

и за каждого из них я убила бы (спьяну)

но хочу забыть всех своих мужей, потому что вечно

не могу хранить их в своей голове, распухшей как от водянки

я хочу их выпустить, они гниют там как под снегом трава

а я не похожа на клетку или без окон комнату

я люблю их до смерти — как договаривались

но не желаю

помнить.