Что-то не так с миром, в котором люди присваивают себе друг друга.
Любовь в сознании большинства неразрывно связана с собственнеческим взглядом на человека. Я тебя люблю - значит ты мой. Значит никто другой больше не может тебя любить, тебя касаться, тобою восхищаться.
Только задумайтесь: мы ведь сажаем друг друга в клетки! Семьи похожи на торгово-экономические союзы. Ты мне даешь это, это и это, я тебе даю вот это, это и это. И с момента подписания свидетельства о заключени брака мы не сотрудничаем ни с кем более.
Откуда это болезненное желание обладать? Почему мы не умеем делиться? Почему так больно осознавать, что кто-то еще может быть интерен тому, кто интересен тебе?
Представьте мир, в котором люди не принадлежат никому и вместе с тем принадлежат всем. Они вольны строить свою жизнь с теми, кто делает их счастливыми. И это может быть несколько человек, если это требуется. И при этом никто не чувствует себя ущемленным или несчастным.
Загляните в себя, прислушайтесь к своему внутреннему голосу, попробуйте признаться себе: мы не моногамны. Никто из нас. Мы любим сначала одних, потом расстаемся с ними и начинаем любить других. Бывает мы любим одних, но одновременно присматриваемся к другим. Тогда мы включаем совесть, и глушим в себе порочные мысли. Запрещаем себе себя.
Что если моногамность - это вынужденная мера, принятая обществом, или даже правило, поставленное кем-то, стоящим над обществом? Оно оберегает человека от проявления его собственнических наклонностей, оберегает от боли, которую человек может испытать при виде неверности партнера. Что если полигамность - это то, до чего человек еще просто не дорос?