Конец апреля прошлого года. Я в черной меланхолии, легком запое и с отечными щечками. Только переехала в новую квартиру с видом на весь Краснодар, в которой я могу созерцать все кубанское село через игру бликов в роксах macallan.
Велецкую я встретила в своем самом не торжественном виде. Я тогда еще рисовала гипер ублюдские брови. Практически не выходила из дома, переживала очередную душевную травму, драму и погрязла в страданине.
Все катилось в жопу. Всё. Особенно мои ублюдские брови с острыми углами.
Я сидела на скамейке у подъезда, в куртке, рваных джинсах и домашних леопардовых тапочках. Конец апреля в Краснодаре - это когда ты выходишь на улицу и жаркий ветер дует тебе в лицо, будто теплая боксерская перчатка зажимает нос и ты пытаешься вспомнить как дышать.
Медленно подъехал коричневый хюндай из которого с криками: “АААААА, МАХАААААА” выбежала Велецкая.
Я была неистово счастлива, что она приехала из Питера ко мне. Единственный на тот момент близкий человек здесь, на гидрике.
Бутылками гремя мы поднимаемся ко мне на 18 этаж.
Не смотря на клиническую запойную картину, мы успевали заниматься делами. До обеда я ехала в офис (у меня на тот момент работало рекламное агентство и приносило кэш), работала над проектом в архитектурке, разрабатывала тренинг для союза предпринимателей. Велецкая была со мной. В эйфории и личном счастье, что теперь у нее есть ее Вася.
Тугой узел депрессивных веревок ослаблен. Но я не могла не закидываться бутылочкой винчика, потому что вокруг был Краснодар.
Прилетел Вася к Велецкой. Она съехала от меня к нему. Я успокоилась, что хоть одна из нас со счастливой тяпкой, вместо лица.
Мы втроем напивались в сопли каждый вечер. За вечер минимум 2-3 заведения. Пополняли кассу Мадьяру как могли.
Я ехала на гидрострой, а Маха ехала с Васей совокуплять ему мозг. До сих пор удивляюсь, как он ее не грохнул за бухие истерики, скандалы. Хотя был момент, когда в 7 утра мне звонит Велецкая и говорит, что Вася кинул в нее стеклянный стол. Потому что она наговорила ему гадостей и он плакал.
Но вот пришел момент, когда Вася улетел от Велецкой. Улетел в Питер искать квартиру, бросать свою беременную телку и заканчивать дела. Она переехала ко мне и мы начали пить по черному. В стиле Краснодара. Когда на вопрос что там делает Маха - Велецкая отвечала, что я колпаком теку, потому что слушаю и подпеваю Льву Лещенку - "и вновь продолжается бой". Еще про Чапаева что-то было.
Первоначальным посылом к пьянству было то, что Вася не поговорил со своей женщиной, что он ее бросает. Забирает кота и уходит со всеми своими дорогущими кросовками к Махе. А Махе в свою очередь не хватило мозгов выждать время, чтобы все сложилось правильно. Она писала его телке, что они вместе. А телка пожелала им счастливо сторчаться.
Жизнь в Рыбацком она такая. Оставляет отпечаток на воспитании.
Следующие две недели запоя были спровоцированы тем, что Вася начинал переобуваться и оттягивал момент счастливого прилета Велецкой в Питер.
Но вот трехходовочка, лже-беременность Велецкой и Вася покупает ей билет.
Велецкая в драме, что она летит к нему, а Вася продолжает жить и спать со всей девушкой - монстром. Монстром, для которой ботильоны от балдинини, которые он подарил - отстой, потому что не удобно. Тут и я ставлю галочку, она она дичь. Даже если эти ботильоны откусывают ноги, это не страшно. Ведь это балдинини.
Утро в день отлета Велецкой. Я в плаще страданий на кухне допиваю за завтраком четвертую бутылочку пива, доверстываю сайт для контрагентов. Из магазина возвращается Велецкая. В пакете две бутылочки водочки, которые она залпом выпивает, заливая все банками адреналина и убегает в ванную смеясь.
Через 15 минут тишины я обнаруживаю, что она спит на полу, из пасти пузыри как у веселого бульдога и она в целом счастлива. И в полном невменосе. Но я не очень счастлива, потому что надо в аэропорт.
С трудом ее привожу в сознание. Крашу ее. Контуринг лица цвета земли. Пытаюсь понять, где ее вещи. Что-то пакую, что-то выбрасываю.
Вечер. Такси, дождь, финальная сигарета на входе в Пашковский.
Маха пришла в себя, рыдает и клокотает. Я отдаю ее в ручки работников аэропорта. Улетает.
Мне звонит Вася, убеждается что Маха летит к нему. Облегченно выдохнул. Не знает еще, какой ворох проблем к нему летит.
Я вернулась домой. Поняла, что Краснодар пора покидать уже сейчас. Период веселых южных запоев канули в лету. И все катится в жопу. Всё, кроме бровей, которые я уже перестала так ублюдски рисовать.