Я бы не сказала, что жизнь теперь четко разделилась на "до" и "после", но что-то в этом было.

Мы ехали в междугороднем автобусе, как мне с каждой кочкой, с каждым преодоленным сантиметром дороги становилось все хуже и хуже. Я даже не особо понимала, в чем выражалось это "хуже": просто сама не своя чтоли. На середине пути мне стало холодно, и единственным желанием было "да бля, можно это прекратится!?". Я не из мерзливых, но этот холод мне было терпеть невыносимо.

Мой мужчина принес мне пирожок, который я не смогла полностью осилить - не хотелось совсем. Только пить.

Дальше хуже. Адский холод перевернулся на 180 градусов и меня начало жарить. Как будто под пуховик засунули мощный обогреватель. Жару я не люблю, и моя голова напомнила мне об этом: ее просто как будто сварили, она смутно соображала и генерировала желание о скорейшем уже завершении этой гребаной дороги. Я успела даже подумать о том, как мне становится еще хуже, как безотлагательно нужна карета СМП и как меня не успевают довезти хоть до какого-нибудь медпункта, потому уже уже поздно.

…

Наконец-то дома. На градуснике я ни разу не видела цифры 39, пришла в ужас. Легла. Так и началась моя борьба с этой ебучей лихорадкой с вечера пятницы и до вечера воскресенья. Никакие нурофены, аспирины, парацетамолы не сбивали эту дичь. Я просто лежала, чувствовала себя Аидом (разве что пламя на голове не синее), глаза горят, уши горят, все горит. Хотя нет, я не просто лежала. Я лежала и накручивала себе всяческие лейкозы и прочие неизлечимые болячки (которых я жуть как боюсь), потому что блять сбиваешь до 37.8, а она потом возвращается на прежний уровень и пару делений с собой прихватит.

Моя кровь в те выходные на 90% состояла из чая с малиной.

Мне было сильно страшно. Страшно, что мы ничего не можем с этим поделать вообще. Страшно, что кроме лихорадки симптомов других НЕ БЫЛО. Когда на градуснике появилась цифра 40, пришло время литической смеси, после которой - невероятное облегчение, а ночь - спокойная и без этих лихорадочных приколов.

Утром (уже воскресенье) я чувствовала себя человеком. Даже когда температура поднялась до 37,7, я чувствовала себя человеком. Я могла и хотела есть, пить, нормально функционировать. За час до автобуса состояние снова начало ухудшаться. Литическая смесь.

Мне дали эту хрень с собой, чтобы если что, я могла поставить. Но план о том, что при повторной высокой лихорадке надо вызывать скорую и госпитализироваться меня пугал.

…

Температуры больше не было. Она оставила после себя слабость, головокружение, вегетативную дисфункцию.

Я бы не сказала, что жизнь теперь четко разделилась на "до" и "после", но что-то в этом было. Отношение в жизни проще, приоритеты другие. Хочется быть нужным этому миру и что-то делать, а не просиживать попусту время.