Ты однажды придешь в мой дом,
мой маленький дом в лесу,
скажешь весело: ''здравствуй, Том.
Я пришел. Ты проспорил су''.
Бросишь пыльный рюкзак на стол
и за ухом почешешь кота.
Белой глыбой с заснеженных гор
в моем сердце умрет пустота.

Но я сделаю вид, что не ждал,
не скучал, отмеряя дни.
Просто я очень сильно устал.
Я чертовски устал от любви.
От любви ко всему и всем:
к близким, женщинам и друзьям.
Ведь привязанность - тот же плен.
Полюбить - потерять себя.

Я один. Разве это грех?
У меня есть табак. И кот.
Я же счастлив. Счастливей всех.
И в груди не болит, не жжет.

Твой французский смешной акцент,
итальянский кипящий нрав.
Ставил су? Я поставлю цент,
(будто бы окажусь неправ):
ты, конечно, свернул с пути,
или встретил свою судьбу.
Или может, нашел синих птиц,
тех, что птицами счастья зовут.
И ты вспомнил, что где-то есть друг.
(раньше ты всем делился со мной:
сигаретой, теплом своих рук,
счастьем, горечью и виной).
Ты расскажешь, как мир постарел
и про джунгли больших городов.
Что нет больше сражений и стрел,
не приходят колдуньи из снов.

Может быть, я в ответ промолчу.
Может быть, улыбнусь слегка.
Я отвык от эмоций и чувств,
став одним из кривых зеркал.
Ты отставишь вино и чай,
(ты все время куда-то спешишь),
скажешь весело: ''не скучай".
И уйдешь в свою новую жизнь.

*

Я один. Разве это грех?
У меня есть табак. И кот.
Я так счастлив. Счастливей всех.
Я счастливейший идиот.

Я допью свой остывший грог
и на плечи накину пальто.
Прочь из дома, сквозь дым и смог,
безнадежно надеясь, что
ты однажды придешь в мой дом,
мой заснеженный дом в лесу,
скажешь тихо: ну, здравствуй, Том.
Я пришел.
Я тебя спасу.