ведьме будет что рассказать, но не сейчас, потому что сейчас ведьма устала и зла: на себя, на сломанную метлу, на исчезнувшую луну, на холод сумерек, на растаявший снег, на других злых людей - на мир.

ведьма теперь отчётливо ощущает разницу между:
вернуться домой
и вернуться в дом,

в котором вещи давно знакомые, но чужие, и нет тишины, пыли на книгах, гранёных стаканов с цветной водой, бумаги, заляпанной акварелью, и нет мягких ковров, и скомканных одеял, и тлеющих угольков за треснувшей печной дверцей.

в доме умирают цветы и не живут коты: чёрные, белые, тем паче - рыжие, как она.

ведьма приходит в дом, чтобы упасть и ползком добраться до больного и жаркого сна и ускользающих слёзных снов, а потом тяжело подняться с рассветом, съесть кофейного порошка, выпить немного яду (как пьянице поутру на похмелье), одеться, выскользнуть из дверей

и самой улыбаться, и смешить других, и судить других свысока, и терпеливо молчать в присутствии того, кто даже не верит в ведьм.

и иногда ей кажется:
остричь волосы - это правда легко, она скоро это сделает
и перестанет быть ведьмой.

может, и никогда не была