Ж: Писать про танец и не уметь танцевать – это хорошо прожитая чужая жизнь. Это как европейские сумасшедшие, которые борются за права чеченских террористов, за свободную Ичкерию в центре Парижа. Фальшь! Увлечение чужой жизнью, - это и есть духовная слепота. Рассказ о танце и сам танец – это не одно и тоже. Восхищаться танцем и танцевать – это не одно и то же. Танец «Дели» - это танец счастливого вегетарианца с куском сырой свинины во рту. Сострадание – вот чего не было в моей жизни критика, и нет ему там места. Сострадание – вот мерило честности и подлинного понимания вещей. Тот, кто сострадает, тот не ходит на митинги. Тот, кто по настоящему сострадает, тот не пишет статьи о театре, а занят исполнением своей роли.

М: Разве выступать против войны в Ираке это не сострадание?

Ж: Это интеллектуальная концепция. А подлинное сострадание не создает концепций. Жить чужой жизнью – это и значит жить внутри концепции созданной, тем, у кого нет сострадания и подлинного понимания вещей. Я прожила красивую жизнь, описывая ужасы и прелести мясобойни, а автор танца «Дели» сама была той коровой, с которой содрали кожу и повесили на крюк. Автор танца «Дели» это кровавая коровья туша, которая вдруг стала исполнять волшебный танец красоты. Тот, кто говорит о дерьме – тот дерьмо. А тот, кто говорит о красоте, тот красота. Лучше своя плохая жизнь, чем хорошая, но чужая.