Я долго подбирал слова. Возможно, все можно было объяснить тремя банальными фразами и выбросить тебя из своих окон. Как тот клочок бумаги из недописанного мной стиха. Смять в руке и унизить под ноги. Растоптать по полу, как когда-то ты топтала признания других. Мне не нужны твои чувства. Они холодны, как твои губы. Безмолвно леденеющие от жажды к моим. Они светлые, как твои глаза. Вот только не все свято, что имеет свет. Тебе ли не знать? Твои зрачки — не бездна утопленников, а дно подаренных надежд. Ты протягивала им руку, а затем топила. Жалеть. Тебя? /растерянный смех/. Нет. Ты жестокая. И вся твоя нежность была только сказкой, которую ты требовала взамен. Перед сном. Молча уйти — маленький подвиг и большая трусость перед тем, для кого твои речи немы. Вот я — герой. Трус и предатель. Ни разу не предав, изменил только тем, что не преданно верил тебе. Скажи, а как тебе верить? Научи меня быть дураком. Я не из тех, кто слепо ныряет. Ты не из тех, кто спасает других под водой. Я тебя до рубцов. До ожогов. До клетки последней. Вырезаю. Сжигаю. Живу. И будь трижды проклят тот день лета осенний, я в пряди шептал… — Восхищаюсь тобой. В тебе все, что дрожало, кричало, болело — убили. Ты мертвая. И, других убивая, ты себя ощущаешь живой. Вячеслав Прах