«Вол. Рисовое поле. Небосвод. Погонщик. Плуг.
Под бороздою новой как зернышки: «на память Ивановой»
И вовсе неразборчивое: «от…»».

С каждым прожитым годом часто оглядываюсь назад. Возможно, стоило бы заняться этим позже, намного позже, но не могу ничего с собой поделать. Перечитывая и так же глубоко в сердце переживая любимые истории об этом самом чувстве, я заглядываю в прошлое и по этой моей скудной тропе. Было ли что-то такое, что-то прекрасное и в моей жизни? Без уродства пошлости, вульгарщины и фальши. И я вспоминаю.

Нам 13. Мы друзья пару лет. Он рыжий смуглян, с веснушками, так сильно похожий на одного попсового певца, выше меня на пару тройку сантиметров, мастер на все руки, никогда без велосипеда и с почти роковым именем Марсель. Я - далеко не красавица, хотя тоже смуглянка от беспощадного солнца. Встречи только летом, отсутствие городской суеты. Я влюбленная, он - нет. В одно лето мы остались вдвоем. Все время посвящали друг другу, пока однажды мой друг меня не обидел. Смешная детская глупость, которая тогда казалась трагедией. Установить табу на общение мне было легко, так как с ранних лет отличалась упрямым, гордым и терпеливым нравом. И как-то после, проезжая мимо меня на велосипеде и не сказав ни слова, он кинул мне в руки письмо. Я прочла его дома, тогда мой детский мир перевернулся. Письмо с тысячей извинений и с тысячей признаний в любви.

Но это не то, что сладко мне вспоминается. Я помню лишь, что побежала писать ответ и писала его целых добрых два часа. А он стоял напротив моего окна (видимо, давно), растекся по забору среди бабушкиных цветов и смотрел на меня одухотворенными глазами. Стоял. Смотрел. Глазами настоящего влюбленного мужчины. Самая красивая вещь, что мне довелось увидеть.

А потом мы позврослели, больше не виделись, и влюбленность эта детская, но такая милая, тоже прошла. Сегодня впервые в жизни он мне приснился, только не мальчишкой, а взрослым и чужим человеком, что закрепило теплоту и ценность тех старых одухотворенных моментов.

Жаль, я не сохранила письмо.