Жизнь отшельника не есть существование лишенное благ, а скорее возврат к изначальному состоянию, в котором потребность в преходящем становиться излишней наряду с восприятием всеобщего единства и умиротворения. Даже его одиночество мнимо, ибо внутренне бытие подвижника наполнено бесчисленными образами и событиями. Разве может обладающий наивысшим прозрением хвататься за каждую мелочь, глубоко осознавая тленность существования?