Но, Боже правый, не трогай автора, пускай бредет по степи один,
Ему узнать, что она - метафора, а он безбожен и нелюдим,
Что время скалится три столетия ему ошпаренным пустырем.

(Он так уверен, держа в секрете нас - что мы чуть-чуть еще и умрем.)

Оставь покой ему \ пусть придуманный \, оставь и виски, и сигарет.
Он сам - неистовый черный юмор.
Пускай смеется хоть сотню лет,

Над тем, как мальчик один отчаянный водил слепую по городам,
Затем, что он обронил нечаянно - « какой ни стала бы – не отдам.»
О том, как он же, ее, усталую, отвел на площадь и бросил там.
О том, как автор писал их, баловал, как напечатал в конце-
«предам».

Оставь же автора \ ну хоть в письмах! \, что написал их и был не рад:
Она на площади. Он на пристани.
(Мы не дописаны, но пролистаны.)

…Он не допишет и не осмыслит их.

Оставь смеяться сто лет подряд.