В три часа ночи улица была пуста. Честно говоря, в два тоже не было особого оживления, но именно к трем появились первые признаки алкогольного отчаяния и дождь. Я остановился и стал смотреть в теплые окна кафе, где парочка пожирала друг друга, словно пирог.
Потом зашел внутрь и подозрительно посмотрел на продавщицу:
- Можно мне такой же пирог?
- Нет.
- Я заплачу за него.
- Сначала заплатите за себя. А что до пирогов, то они кончились.
- Правда?
- Да.
- Может быть, начнутся заново?
- Может быть.
Я закрыл дверь и подумал, что она тоже на исходе, как и ее пироги. Люди склонны к массовым беспорядкам у себя в голове, но когда дело доходит до честного разговора после полуночи, то все транспаранты мыслей тают, как мороженное мясо в раковине. Тем временем дождь лил все сильнее, но у меня был отличный водоотталкивающий плащ.
Жаль, я забыл его дома.
Впереди возникло здание «Общества утомленных временами года». Я постучал по дереву.
- Мы закрыты до понедельника, - ответили с той стороны.
- Это еще не скоро.
- Завтра понедельник.
- У меня – послезавтра.
- Разве такое возможно?
- Конечно, завтра он у вас, послезавтра - у меня, в среду будет у кого-нибудь другого. Понедельник – та еще шлюха.
- Звучит, как диагноз.
- Да, понедельник последней стадии.
Чем больше думаешь – тем меньше виски. Остается на дне бутылки утром. Но если проснулся утром – уже ничего не страшно. Правда те, кто не спит по ночам, редко просыпаются утром. Чаще – на дне бутылки.
- Не расстраивайтесь из-за пирога, - сказал он мне.
- А из-за чего тогда?
- Из-за чего-нибудь покрупнее, подводной лодки, например.
- Не знаю, а у вас был когда-нибудь пирог?
- Нет, что вы, я же нормальный.
Дождя так много, что он стал забираться мне вовнутрь. Сначала по капле, потом залез целиком. Вглубь. Намочил стрелки на часах, и день по привычке начался. Люди шли на работу, дни шли ко дну. Небо окрасилось в кислотные цвета.
Дождя не было.
Он остался внутри.