От Одессы остался только звук О.

И не понять, иврит ли это или идиш.

О – это когда на крышу выйдешь,

но даже еврейский бог не спасёт.

И тело твоё чернее Чёрного моря,

и мама твоя уже не откроет окно,

чтобы крикнуть: «Пожар!», «Поджог!»

О, абсолютное О.

Бесконечное, как огонь,

отзвук двух мировых войн.

И если ещё есть голос, то не молчи,

там горят скрипачи, инженеры, зубные врачи.

А Одесса ответит тебе гудком,

сиротливой сиреной, в которой услышишь О.

Шма, Исраэль. Я иду в Твой дом.

Накрывай меня с головой не огнём, – водой.

Мария Панчехина