он работает палачом, а она – врачом, он приходит с работы уставший, как черте чё… и молчит всё время… вот только б понять, о чем… а она осторожно гладит его плечо: «ты же голоден, милый… так, может, поешь чего…» и он смотрит на эти котлеты и этот рис и вздыхает: «не хочется что-то, прости, Ларис» а она глядит понимающе на него… и несет натуральный обычнейший бабский бред, и выводит пятна с рубашки и пиджака… и он видит – в ней столько крови и молока, что её, наверное, хватит на тыщу лет… он кричит ей мысленно: «Лара, беги, беги! забирай телевизор и старенький DVD… и к такой-то матери… в общем, давай иди…» а она стоит в коридоре, прижав к груди его замшевые огромные башмаки. (застрелиться что ли?) он говорит ей: «Лар, ты ж не дура, вроде… где твоя голова? я не муж тебе, говорит, я устал, я стар… и со мной, говорит, не жизнь а сплошной кошмар. и еще говорит какие-то там слова а она глядит, улыбаясь, в его глаза говорит: ну что, любимый, ты всё сказал? говорит, захочешь если, так ты поплачь это лучше, чем молча болью-то истекать говорит, у меня до тебя уже был палач так что мне, говорит, мой хороший, не привыкать.