уставившись взглядом в очередной чужой потолок
чьей-то квартиры, задымлённой и проспиртованной,
я лежала, пытаясь придумать разумный предлог
позвонить тебе снова.
мне хотелось расплакаться в трубку и взахлёб рассказать
о том, как тошнит ужасно от водки с колой,
о том, как мерзко их всех обнимать/целовать –
этих мальчиков бестолковых.
о том, как вроде бы нежные их прикосновения причиняют боль,
словно раскалённым железом кожу прижгли, клеймо поставили,
о том, как я – никакая, пьяная в ноль,
прогоняла твой образ, всплывающий перед глазами.
о том, как кто-то пытался взять меня за руку,
а я сжимала кулак, так, что ногти впивались в ладонь,
о том, как бредилось по твоему такому родному запаху,
который я от тебя приносила к себе домой.
о том, как твой номер, удалённый из списка контактов,
въелся в память, живёт там и точит меня изнутри,
о том, как отвергнув десятки видимых фактов,
я ждала твой звонок. ждала. всему вопреки.
мне хотелось тебе рассказать о мокрых подушках,
на которых (уже с рассветом) приходится засыпать,
и о том, как у нескольких самых лучших подружек,
не осталось, наверное, сил - меня утешать.
мне хотелось поведать о том, как совсем не живётся
без твоих красивых, но редких улыбок, без волчьих взглядов,
и о том, как теперь не шутится/не смеётся,
потому что ты. потому что не рядом.
в общем, столько во мне скопилось - всего и не перечесть,
и не вытравить из себя алкогольно-табачным ядом.
я бы всё рассказала. всю правду - как она есть.
только это тебе, увы, не надо.