Здравствуй, Октябрь. Я сегодня очень нелогично с тобой прощаюсь, потому что никто не прощается, приветствуя то, что уже давно ушло. Ты знаешь, а как будто ничего и не изменилось. Я продолжаю писать "октябрь" везде, где я обычно пишу и не пишу. Опять не логично, крикнешь мне ты, бросив насмешливый взгляд из-за плеча. Тем не менее, ты не хуже меня знаешь, что мое общее состояние можно легко описать на языке логики предикатов. Хоть какая-то логика в моей жизни.
Мне нечего тебе больше сказать. Ничего поэтического, и уж тем более ничего романтического. Ты как будто уволился из моей фирмы, в котрой как ни странно, ты был боссом. Я тебе позволила стать им. Может быть я любила тебя, может быть я просто в тебе что-то нашла. Ты забрал все мои физические силы, оставив кучу сетей и клубков ниток, которые мне придется распутывать. Замечательные люди стали все чаще видеть мою копию, мой автомат. Мне бывает так больно видеть, что мне кто-то улыбается так искренне, это так редко встретишь сейчас, а я выдавливаю из себя грустный вздох, тонкий намек на радость встречи.
У меня к тебе лишь несколько небольших просьб, которые, возможно, даже внимания не стоят. Первое о чем я тебя попрошу, это не кричать. Пожалуйста, швыряйся стульями, уходи, капризничай, если я опять тебе надоем, только не кричи. Шепчи там тихонечко какая я нехорошая, а я тихонько посижу в углочке с мыслью, что ты хоть и злишься, но все-таки любишь меня. Вторая моя просьба немного сложнее первой. Я очень тебя прошу не бояться мне говорить правду. Я не стану тебя ненавидеть и гнобить, если ты скажешь что-то такое, что будет не совпадать с моим мнением. Моей любви к тебе не убавится ни на каплю. Моя последняя просьба совершенно невыполнимая. Улыбайся, пожалуйста.
Жаль, что ты этого уже не прочитаешь, мы бы стали с тобой отличными друзьями, если бы поняли друг друга немного лучше. Меня же уже о чем-то попросит кто-то другой.