ты не остался смотреть, как меня крутит, как всё кипит и как сердце шутит на тему смерти в своих речах. мне не хотелось ни прощального жеста, ни злости, ни боли, ни манифеста, ничего не просила и ты даже место выделил мне в своих ночах. вместе с лимитом на посещение. по утрам меня мучило отвращение. и тут же страшно тянуло на возвращение. я путалась в трех шагах. отучилась. вылечилась. как казалось. просто что-то глубже внутри врезалось и в один момент оно отрывалось вместе с памятью о врагах.

(порой образы мучают даже тут: я вскакиваю в каюте, долго осознаю, что физически — я в уюте, только мысленно — в тюремном приюте. в собственных кандалах).