в твиттере люди пишут о том, как умирали на улицах замерзшие собаки; как он, еще малой, старался не заплакать после первой драки; как парень бросил и влюбился в лучшую подругу; как души бродили по замкнутому кругу; как я заебался вставать каждое гребанное утро; как устали посылать на три буквы… а что ты? а ты ничто. старательно придумывая твитты о том, что тебе не о чем писать; как будто бы заставляя себя еще чего-то ждать. девочка, которая забыла повзрослеть. девочка, которая когда-то мечтала красиво петь. девочка, которая перестала быть девочкой. говорить пошлости – не значит иметь шлюшские повадки; у тебя еще сорок восемь часов, чтобы бежать без оглядки. по венам 220, хеви метал в наушниках, наличия на шеи креста, а в глазах всепоглощающая пустота. беги далеко, чтобы без оглядки. босиком по мостовой, играя со смертью в прятки. ты, наверное, пересмотрела американские фильмы, но здесь ты до жалости бессильна. смирись, забей каблуками одиночество, сделай вид, что никогда не знала его высочество. сотри сообщения, мейлы, ты не красива, как роулинговские вейлы. прекрати пить кофе глотками нервными, смирись, что самые близкие уходят первыми. двадцать первый век на дворе, холодная осень, не жди, что заплачешь, бесконечное число надетых свитеров сводиться к цифре восемь. и забудь, что такое тепло согревающих рук, на губах привкус приторно-соленых разлук. когда на твоих обнаженных ладонях таит снег, снова строй такой ожидаемый побег. от людей, вечно спешащих куда-то прохожих, едкого сигаретного дыма и всех непохожих. листья шуршат под ногами, чай стынет на подоконнике, кошка ходит кругами, а тебя нет дома, так почти невзначай, помнит тебя только зеленый, уже…остывший чай. минус пятнадцать, и ты замерзла, мечтаешь о его объятьях до мурашек. это то, когда сотни теплых рубашек не заменят тебя его. как дикая кошка, как всеми брошенный пес, ты бродишь по миру, избегая собственных слез. бежевый свитер, запах одеколона мужского и корицы, свободные в полете птицы. /это не ты/ снова и снова пытаясь взлететь, ты разучилась физически болеть. у тебя в синяках голые коленки, но болят совершенно не эти фиолетово-синие оттенки. 21 один грамм души, наверное, превратился уже в кровавое месиво, а этой твари, надежде, должно быть, весело. поезда все уехали, девочка, в другой конец, твой единственный билет – это полный пиздец. звонок старого нокиа – это теперь событие, когда увидишь, что номер не его, не притворяйся, что это открытие. изнутри пожирают воспоминания, кусаешь локти, немыми криками заканчиваются твои стенания, срезаешь до мяса искусанные ногти. перестань, дура. бутылка пустая из-под водки, давай с тобой на брудершафт по сотке. когда-то тебя согревали не крепкие виски, а исписанные корявым почерком его записки; а сама ты любила безалкогольное молоко. но теперь в старой квартире вечный бардак, покрылся вонючей плесенью чердак, хаос в голове, спутанные мысли, не говори, что вы вместе здесь зависли. // ты до сих пор сидишь на нем, как на горьком кофе.