Что-то изменилось. Щебетание птиц норовило разорвать барабанные перепонки. Виктор раздраженно приподнялся на локте, бросив гневный взгляд в сторону окна. Подобное состояние он уже испытывал, обычно после грандиозной попойки: голова раскалывалась от малейшего шороха, а глаза застилала пелена. Он попытался сконцентрироваться на месте, в котором находился, но все тщетно. Птицы все настойчивее щебетали свои песни, вызывая желание запустить в них что-то тяжелое.
— Может, хватит уже, а? — без всякого шанса на ответ выпалил мужчина и, подойдя к окну, захлопнул его. Рама опасливо задрожала — еще бы чуть-чуть, и он наверняка выломал бы ее.
— Твои чувства обострились, — терпеливо проговорила девушка. Ее голос застал его врасплох. Впрочем, как и всегда.
Он неторопливо повернулся к блондинке, переведя на нее тяжелый взгляд своих темных глаз. Ариадна, в свою очередь, спокойно наблюдала за каждым движением Виктора, ничуть не удивленная такому расположению духа.
— Что, прости?
— Твои чувства обострились, — вновь повторила девушка, встав в защитную позу и сложив руки на груди, словно закрываясь от своего соседа.
Виктор словил себя на мысли, что в этой особе его раздражало все: от ее спокойствия до поведения, далекого от постоянства. Еще вчера, перед тем как лечь спать, они успели вновь поругаться. Эта девица — просто дьявол во плоти, до жути любящий манипуляции над другими. И в данный момент ему казалось, что ее поведение — очередной трюк из множества.
— Они у меня обострены с того момента, как мне прокусили бочину, если ты не в курсе, — огрызнулся мужчина, но спустя пару мгновений застыл на месте, не решаясь перевести взгляд на девушку — слишком грубо, как ему показалось, он ответил.
Но она словно не замечала его слов — все так же продолжала стоять у двери, пристально наблюдая за соседом, что вновь начало раздражать его. Не выдержав испытания и желая убраться подальше от этих зеленых глаз, он резко повернулся в сторону блондинки и прошествовал мимо нее с непроницаемым лицом. Спасительным уголком во всем доме, как ни странно, оказалась ванная комната. Заперев дверь и плотно закрыв окно, он прислонился к стене, закрыл глаза на минуту.
Но это абстрагирование нисколько не помогло освободиться от звуков, наполнивших его голову. Шелест травы, шаги Ариадны, ее тихие проклятия себе под нос, колыхание занавесок в ее комнате, где он еще ни разу не был, но был уверен, что звуки доносились оттуда. Ко всей какофонии прибавился визг газонокосилки, что, казалось, была прямо под окном. Но выровнявшись и посмотрев сквозь прозрачное стекло, за которым открывалась большая часть населения, Виктор заметил эту технику: через несколько дворов от него Рэй со всеми признаками отсутствия удовольствия направлял газонокосилку по всей площади участка, на котором жил, по всей видимости. Жаль, что под рукой не оказалось ничего, чем можно было бы запустить в этого паренька. Лишь бы унять этот скрежет, с которым машина срезала отросшую траву и измельчала внутри.
— Как он? — внезапно среди множества звуков он различил хриплый голос. Неужели Пол решил навестить его? Захлестнувшая молодого человека волна сарказма вылилась в небольшой и по-странному тихий смешок.
— Как обычный оборотень, которому сносит крышу перед полнолунием: резкие движения, саркастичное настроение, колкости, срывающиеся с языка… — скучающим тоном начала перечислять блондинка, но уже на половине списка Виктор ее не слушал. Звонкий голос казался ему дрелью, что поднесли к виску, и сантиметр за сантиметром этот инструмент добирался до мозга.
— Думаю, его вытерпеть для тебя особого труда не составит. Себя же как-то терпишь, — протянул доктор. — Тем более, это только в первый раз у него такая реакция. Дальше начнет привыкать…
— О, да. Ломка костей войдет у него в привычку. Представляю: дай-ка с утра обращусь, а то ж соскучился по этому, — саркастичный тон Ариадны заставил мужчину сжать кулаки. Края раковины, в которую он вцепился, с громким треском отломились, оставив на его ладонях глубокие порезы. Но не успел он ничего предпринять, как раны тут же затянулись, оставив лишь кровавые полоски.
Видимо, его присутствие в доме наконец заметили, так как тон доктора приобрел настороженный оттенок:
— Я бы на твоем месте сегодня обошелся без привычной модели поведения. Просто если ты не заметила, он мужчина. И сильнее тебя. Приплюсуй еще одно: сейчас Виктор не обычный новичок, а под воздействием надвигающегося полнолуния. Так что если тебе удастся его разозлить, то он может натворить то, о чем будет жалеть, как только к нему вернется самообладание. А залечивать сегодня еще и твои раны — слишком много на меня сваливается, не находишь? Так что будь добра, веди себя нормально.
Ему послышалось, как скрипнули зубы блондинки. Наверняка она начала перебирать кончиками пальцем край кофты и опустила взгляд, отчего ее вид сразу принял серьезность.
— Хорошо, — наконец, после нескольких минут молчания выдала девушка. — Я помню свое первое полнолуние. Тоже так с ума сходила. Но, в отличие от него, я была одна.
— Вот и славно. Я подготовлю зал. Расставлю все так, чтобы они друг друга не задели, — хрипловатый голос понемногу удалялся и вскоре стих за скрипом входной двери.
Виктор услышал глубокий вздох и тихие шаги, приближающиеся к его временному укрытию. Мужчина оскалился, словно зверь, защищающий свое логово от неприятеля, но спокойный тон девушки заставил его на время снять оборону, опешить:
— Виктор, я прекрасно понимаю твое состояние, хочется ото всех закрыться. Но ты выбрал не совсем лучшее место для этого. В туалете стоит прятаться только если ты живешь один.
Мужчина повернул голову в сторону голоса и слегка замялся. На этот раз она была права, получилось как-то не совсем удобно. Он осторожно повернул дверную ручку и вышел в темный коридор. Но Ариадны там уже не было. Он заметил край ее кофты в гостиной. Девушка стояла к нему спиной, что-то расправляя. Хотя, скорее, наоборот. Когда молодой человек зашел в комнату, то увидел у нее в руках уже сложенную простыню, а диван был в собранном состоянии.
— Быстро ты… — удивленным взглядом он обвел комнату, где еще несколько минут назад царил полнейший хаос.
— Не валяться же, верно? Хотя у тебя сегодня ударный день во всех смыслах.
— У меня назрел вопрос: что за зал, и где он находится?
В изумрудных глазах девушки он уловил тень сострадания, так же внезапно исчезнувшую, как и появившуюся.
— Вечером об этом узнаешь, — загадочным тоном проговорила Ри, пройдя мимо соседа и скрывшись в своей комнате.
Вновь на разум Виктора свалились звуки, запахи; вся атмосфера, что была вокруг него, захватывала с головой. Сам того не желая, он пропитывался воздухом, что царил в деревне, в его доме в частности. Среди запахов дерева, бумаги и железа он уловил еще один, едва уловимый. Аромат цитрусов слегка выделялся среди остальных, щекоча ноздри. Мужчина словно видел след пребывания этого запаха в комнате. Он обвивал его с ног до головы. Виктор повернул голову в сторону, где, как ему казалось, был источник аромата, но его взгляд наткнулся на закрытую дверь, ведущую в таинственную обитель блондинки. Желая убедиться, он подошел ближе ко входу в комнату. Аромат проникал сквозь ноздри, заполнял дыхательные пути, не оставляя и малейшей возможности другим запахам проникнуть в легкие. Виктор буквально заполнялся им. Он даже прикрыл глаза.
Распахнув веки он оказался в светлой комнате. Она была небольшая по размеру, но просторная. Напротив мужчины было распахнутое окно. Свежий летний ветер проникал сквозь неплотные занавески и заключал в свои прохладные объятия, напоминая о скором приближении осени. У правой стены стоял небольшой комод кремового цвета. Напротив него находилась двухспальная кровать. Странно было видеть ее в комнате, где жила одна девушка. Но наверняка она любила спать в позе морской звезды. Во всей этой обстановке он не заметил одного. Самой хозяйки.
— Ты хотя бы дыши тише, когда стоишь у моей двери! А то как пароход, — голос блондинки привел его в чувства. Виктор передернул плечами. Его все еще обволакивал прохладный предосенний воздух и аромат цитрусов.
Он все так же стоял перед закрытой дверью, ведущей в ее комнату. Дыхание Виктора было спокойным, размеренным и глубоким. Молодой человек прикрыл ладонью нос, словно так он мог скрыть свои вдохи ото всех, или того более — остановить их.
Вновь вернулось то раздраженное состояние, в котором он пребывал ранее. Мужчина молча прошел в гостиную, покусывая изнутри губу и пытаясь успокоиться. Взгляд его остановился на окне, ведущем во двор. Какофония, заполнявшая его голову, уже не так норовила пробить черепную коробку. Его обволакивала тишина, нарушаемая лишь собственным дыханием и шелестом перелистываемых страниц, доносившимся из таинственной комнаты девушки.
Что-то странное творилось с его чувствами. Еще ранее раздражаемый малейшим движением, молодой человек сейчас находился в состоянии полного умиротворения. Неизвестно как, но ему удалось возвести вокруг себя стену, через которую до него не долетало ни единого звука, кроме тех, что издавал он сам и… Виктор в удивлении воззрился в ту сторону, где находилась комната соседки. В полнейшей тишине его собственные мысли казались звонче колокольчиков.
Почему эта девушка имеет на него столь большое влияние? Они знакомы без году неделю, но блондинка успела за это время вызвать в нем целую волну эмоций, зачастую противоречивых. Вполне вероятно потому, что именно она нашла его в ту ночь, когда жизнь Виктора была на волоске. Но ведь этим ее хорошее отношение к нему ограничилось. Он был уверен, что будь у нее желание, блондинка без промедления лишила бы его жизни. Этой женщине он не хотел бы доверить ничего, связанного с ним. Однако необъяснимым образом его тянуло к ней. Не говоря уже о том, что им приходилось жить под одной крышей. Вдруг он пришел к выводу, что та тень сострадания в изумрудных глазах блондинки была искренним порывом, пусть и секундным. Уже хотя бы это значило, что Ариадна была не так жестока, какой хотела показаться на первый взгляд.
Из перезвона собственных мыслей его в очередной раз вытянул голос девушки:
— Ты совсем не слышишь стук в дверь? Серьезно? — уставив одну руку в бок, она прислонилась к дверному косяку, являющемуся линией соединения коридора и гостиной. С некоторым раздражением Ри наблюдала за движениями соседа.
— Что?
— В дверь стучат уже две минуты как. Поздравляю, ты научил несколько человек хорошим манерам, — выплюнув последние слова, блондинка направилась в сторону входной двери.
Послышался лязг дверной ручки, и вот уже две пары ног передвигались по дому, одна из них шаркала подошвами. Вскоре в гостиной оказалась Ариадна вместе с Рэем, чьему появлению он нисколько не удивился.
— Ну и как ты, волчара? — задорно поинтересовался парень. — Сегодня я приглашаю тебя на свидание. Будем обращаться вместе.
На лице девушки мелькнуло отвращение, после чего она обратилась к своему другу:
— Боюсь, скоро ты снова останешься в гордом одиночестве, Рэй. Он научился абстрагироваться. Не знаю как, но у него получилось. У меня это проявилось только спустя несколько лет, а ты до сих пор этому научиться не можешь, к слову сказать.
Пыл Рэя поубавился. Судя по всему, девушка его искусно осадила. Виктор даже почувствовал внутри мед гордости и удовлетворения. Ариадна впервые за все время заступилась за него, если можно так выразиться.
— Абстрагироваться? Ты серьезно? Нет, серьезно? — Рэй в недоумении перевел взгляд сначала на Виктора, затем на девушка. Видимо, это была одна из тех вервольфных тем, которая его интересовала больше, чем остальные сверхъестественные примочки.
— Из нас двоих ближе к двери находился он. Ты стучал уже минуты две, когда я поняла, что у него получилось, — девушка с некоторой опаской поглядывала на Виктора, после чего спросила. — Как ты это сделал?
Молодой человек опешил. Он не знал, стоит ли сейчас раскрывать все карты. Ведь, как и в случае с якорем, возникнет много вопросов со стороны, на которые он сам хотел бы найти ответ.
— Не знаю. Я просто стоял у окна и вдруг заметил, что нахожусь в полной тишине, слышал лишь собственное дыхание и… — мужчина запнулся, заметив широко распахнутые от удивления глаза девушки. — Собственное сердцебиение.
Все еще находясь в удивлении, Ариадна повернулась к своему другу. Виктор не умел читать мысли, но это выражение лица ему было понятно без особых пояснений. "Ты это слышал?" — словно спросила она.
— Нихрена себе ты выдал! — с неподдельным восхищением выпалил Рэй. — Да не то что я, Адам этому только недавно научился! Пойду невзначай упомяну это при нем. Он же говном изойдется от злости!
— Рэй, нет! — синхронно выкрикнули парень с блондинкой, после чего в недоумении переглянулись.
У Виктора на то были свои причины — излишняя небрежность со стороны альфы его и так не радовала, но теперь он чувствовал, что влипнет по-крупному, если Адам узнает об этом. Но какие цели преследовала блондинка? Судя по всему, у нее возник тот же вопрос касаемо Виктора.
— Бла-бла-бла! — передразнив обоих, Рэй махнул рукой и направился к выходу.
— Он давно ждет подходящего случая втоптать Адама в грязь, — с опаской произнесла Ри, глядя в спину друга. — Похоже, он его нашел.
Такое чувство, что девушка боялась того, что могло случиться в конечном итоге. И страшилась скорее не того, что Рэй может пострадать, а за Адама. Злость вспыхнула в нем, словно огонь. Блондинка пеклась о несносном вожаке так сильно, что любое проявление этого выводило Виктора из себя. Что можно было разглядеть там кроме напускности и мышц?