Он звонит мне утром. Говорит, что ему очень плохо, температура, дома лекарств нет, с постели встать не может. Я, испугавшись, начинаю звонить Сереже, мол давай, вези меня к нему. Глупая, глупая, глупая. Понимаете, этот человек для меня слишком много значит. Переживание о нем затмило все другие чувства, такие, как, например, осознание сего решения, осторожности, разумности. Он сказал, что хочет видеть меня. И плевать, что мы в разных городах. И мы поехали. По пути заехали в аптеку, я купила на свои прекрасные сбережения ему кучу продуктов и лекарства. Стоим возле двери. Раз звонок, два звонок, три. Сережа названивает ему на телефон. И тут, вуаля! Открывает нам дверь милая очаровашка, в его футболке, в которой, кстати сказать, обычно хожу я. На голове многоговорящий беспорядочек, глазки стеклянные. Из меня вырвался стон, который эхом разнесся по подьезду. Я сразу все поняла. И тут она выкрикивает " Толянчик, тут к тебе какой-то парень и.. - смотрит на меня с выражением полного отвращения -. . девушка." Простите, что? ТОЛЯНЧИК? Он порежет на кусочки любого, кто так его назовет. Я протиснулась мимо нее и увидела вальяжно разложившегося Толю на диване. Подошла, поцеловала его в лоб, проверяя температуру. В норме! Спокойно отнесла пакеты на кухню и вышла за дверь. Знаете, вот так я еще никогда себя не чувствовала. Казалось бы, а чего еще ожидать от него. Но сказать мне, что болен? Соврать вот так, что бы я сломя голову неслась к черту на кулички? И такое прекрасное унижение. К черту тебя, Морозов. Деньги за бензин отдашь сам Сереже. И все мне возместишь, до копеечки. Благотворительный фонд закрыт. И как я могла быть такой дурехой? Сама все это запустила. Нет в этом твоей вины, мой милый.