Вскрывая мою грудную клетку, они найдут там рвоты больше, чем в любом другом существе. Они размешают мою субстанцию черпаком и будут хлебать все мое естество, жадно причмокивая. Им будет все равно, что та дрянь, которую они захлебнули от безысходности, была моим сокровенным и никак не должно было достаться кому попало.