«Purple sky» это были первые слова, увиденные мной в то утро, и знаешь, они заставили меня улыбнуться, ведь я знала то, что ты прочитал мое послание, которое хотелось донести до тебя. Тогда я почувствовала облегчение, мне стало так хорошо и спокойно, что я удивлялась сама себе, своему состоянию, этой непринужденной легкости. Порхала словно бабочка. Да, именно так и можно описать мое состояние. А потом был сон, сон с твоим участием, ты был в главной роли. Ты пришел, ты был со мной, снова обнимал, прижимал к себе. Это была слабость, твоя слабость, тебе нельзя было быть тут, но ты был, недолго. Тебя ждали в другом месте, нужно было идти, но ты не мог, ты не хотел, скучал, ругался. И вот ушел, а я проснулась. И снова легкость, снова крылья за плечами, все хорошо и все прекрасно. Сон забылся вскоре, все мысли я отогнала прочь о какой-либо возможности такого в действительности, ведь так не могло было быть, а вдруг случилось… Это мое сиреневое небо. Оно вернулось.

Я стояла посреди комнаты, а за спиной ты. Было неловко очень, и мысли то и дело твердили мне «что ты здесь делаешь, беги отсюда, пока не поздно, беги!». Я не могла. Ноги будто приросли к полу, и я не могла сдвинуться с места, сердце в груди бешено колотилось изредка замирая, а из глаз готовились брызнуть слезы. На все происходящее я как будто наблюдала со стороны, я не верила тому, что я действительно там стояла, а ты стоял сзади, что это ты обрушил на меня свои объятия и зарылся в мои волосы, не отпуская меня и изредка прижимая к себе еще больше.

Это были слезы радости и слезы боли одновременно. Что именно мне пришлось тогда испытать одной мне это было и будет известно. Обида, счастье, предательство, беспомощностью, тепло, злость, уют, борьба… Мне кажется, ты не понимал, что творилось со мной, просто смотрел, просто держал в руках, просто был рядом и ждал, пока отпустит, пока прекратятся эти слезы, пока перестану сопротивляться.

Мы начали проводить дни вместе, пытались вернуться к тому, что когда-то было у нас с тобой. Немного походит на ситуацию, когда со сломанной руки снимают гипс, до глубоких ран впившийся в кожу – сначала облегчение, источник боли убран, но потом непонимание и боль - неподвижное состояние в течение нескольких недель, а теперь его нет, теперь можно двигать, делать как раньше, давай же, ну. А больно, а непривычно… И место перелома потом долго напоминает о себе, постепенно затихая. Но ты радуешься, теперь же две руки, как раньше, одна помогает другой. Теперь все так, как несколько недель назад, ведь это счастье. Мое счастье? Как раньше. Счастье, опора, поддержка, двое…

…обида, эта гребанная обида до сих пор сидит внутри и не дает покоя, порождая вихрь плохих мыслей. Просто так забыть и делать вид, что ничего не было? Нет, я не могу как ты. Ты кажешься мне камнем, у которого все чувства закрыты где-то, которым ты приказал сидеть в далеком уголке, и они тебя слушаются, ты их повелитель. По сравнению с тобой я выгляжу маленькой, ранимой и впечатлительной девочкой, принимающей все чересчур близко к сердцу. Скорее всего так и есть. Ты задел глубоко, задел самое уязвимое место…