Не литература, а литературность ужасна; литературность души, литературность жизни. То, что всякое переживание переливается в играющее, живое слово: но этим все и кончается - само переживание умерло, нет его. Температура (человека, тела) остыла от слова. Слово не возбуждает, о нет! оно - расхолаживает и останавливает.
Иду. Иду. Иду. Иду… И где кончится мой путь - не знаю. И не интересуюсь. Что-то стихийное и нечеловеческое. Скорее "несет", а не иду. Ноги волочатся. И срывает меня с каждого места, где стоял.
Не понимаю, почему я особенно не люблю Толстого, Соловьева и Рачинского. Не люблю их мысли, не люблю их жизни, не люблю самой души. Почти нашел разгадку: любить можно то, или - того, о ком сердце болит. О всех трех не было никакой причины "душе болеть", и от этого я их не любил.