Череду моих маленьких вечерних депрессий прерывает приехавшая Шинкарюк.

Мы идём по безлюдным улицам, и такая томская, но в то же время ни капли не изменившаяся Настя убеждает меня и Алёну поступать в Томск, потому что он уютный, и там мы вместе будем пить чай и праздновать дни рождения.

Мы с Настей забираемся на небольшие ступеньки и громко, с выражением, но забывая половину слов, читаем Маяковского.

Мы сидим на чужом квартале, где на столе из ягод выложено сердечко. Настя говорит песнями, Алёна пытается уйти домой, но мы ведь не отпускаем. А деревья рядом с фонарями такие красивые, и их хочется фотографировать.

Алёна бежит вперёд и выставляет руку, чтобы догоняющая Настя могла отбить ей пятюню. Я смотрю на них, и у меня в голове проносится фраза из "Хорошо быть тихоней". Вы, конечно же, поняли, какая это фраза. Та самая, уже банальная, про бесконечность.

Алёна играет со мной в "коробку", кидает её мне, я не ловлю - значит, мне не будет везти. Шинкарюк, естественно, ловит с первого раза. Я в итоге тоже ловлю и становлюсь везучей. От наших криков в окно высовывается Рената-Фрегата.

Настя обнимает нас, и говорит: "Ну смотрите, как хорошо. Не нужен вам никакой Новосибирск или Питер"

А ведь они и правда не нужны. Нужно только, чтобы мне всегда было 16, чтобы вечера тянулись немножечко дольше, и чтобы рядом со мной всегда были эти люди.