Hell is where the steeds then betray the horsemen
and the horsemen betray their steeds
многократный курс лечения от реальности
Пока просто напишем, что дальнейшие исследования в области идеальной отмычки для серотониновых рецепторов, просветляющей раз и навсегда, продолжаются.
Но в критический момент я понял, что внутри есть что-то, что сломать невозможно. Можно умереть, но все равно ничего не изменится, ты становишься внутри себя как будто каменный, вечный.
Старайтесь сделать что-то своё, не похожее ни на что и не имейте никаких авторитетов, кроме самих себя.
Пораженческая эйфория дает возможность всегда ощущать себя тем меньшинством, которое еще пока не загнали в «зоопарк».
Все мысли направлены не на то, чтобы спокойно жить и что-то планомерно делать, а чтобы как-нибудь лихо отсюда сдристнуть […], либо в тайгу или какой-нибудь скит, или на тот свет, или вообще в другое измерение.
Безобразно грязно и ослепительно прекрасно, доступно и невыносимо незыблемо. Пелена сползала и каждая строчка словно твоя. Хотелось кричать, что-то говорить, распирало изнутри, а повсюду – праздник, фейерверк и армагеддон. Если не инициация, то полный пробой на обмен разумов. Протыкаешь небо с размаха, а там такое – и слово на губах вязнет, и звезды как слово. Увидеть мир иначе, перевернуться и устоять, вскрыть сознание, услышать хлопок одной ладони, и – к сверкающим основам через вонь исподнего и бытейскую суету. Сразу и напрямик, без стеснения и огляда. Почти нультранспортировка, а он как поводырь племени одиноких и гордых, придавленных, но не смиренных судьбой.
психоделия полная в квартире, и вообще красота.
Мне нужно было в течение нескольких лет идти по пути личного спасения и во многом пройти его, чтобы понять, что это — не мой путь. Я мог бы этого добиться, но я выбрал именно второй путь, путь коллективного спасения, потому что это — глобальная единственная истина, ибо путь личного спасения ведет не просто в тупик, он ведет в места гораздо более страшные. Это я знаю как человек, испытавший этот путь. Это — путь одиночества
«Не теряйте надежды и совести, не впадайте в грех уныния, не складывайте оружия, не опускайте рук. Хватит заживо гнить в своих уютных капканах. Покиньте свои пыльные, затхлые закоулки – выйдите на свет безбожный, вдохните полной грудью. Родина ждёт вас – безнадёжно-молодых, отчаянных и непокорных. Требуйте и достигайте невозможного! Наступите на горло своей тоске, апатии, лени. Казните свой страх. Действуйте так, чтобы Смерть бежала от вас в ужасе. Мир держится – пока ещё держится! – на каждом из нас – ЖИВОМ и непобедимом. И пусть нас мало – нас и всегда было немного – но именно мы двигали и движем историю, гоним её вперёд по сияющей спирали. Туда, где времени не было, нет, и не будет. В ВЕЧНОСТЬ. Так не позорьте же себя и своё будущее. Встаньте!»
Остался вечный пример. Так будем же и дальше изо всех сил играть в самолетики под кроватью. Будем и дальше радугой над прахом и кладбищем. Будем и дальше жить в своем бесконечном апреле в одиночной камере. Ну а когда силенки закончатся, то не будем нае**ывать самих себя, не будем стариться. А скажем «Пошли вы все на х**!» и сделаем свой восьмой шаг за горизонт. И где-то там, на далеких орбитах, обязательно встретимся с Егором.
Что такое творчество - создание вещи или ее обнаружение? Если мы обнаруживаем ее, то она существует сама по себе. Мы никогда не творим, если все находится в нас самих. Только обнаруживаем. И если все находится в нас, то оно должно быть и везде во вселенной. И если невербальный инсайт можно вызвать химическим путем, то химия озарения должна быть универсальной. Межгалактической. Бесконечно эффективный катализатор. По-настоящему межгалактическая коммуникация - посредством химии. Не радио, не свет и не рентгеновские лучи или двоичный код. Химия.
Уже в такси я понял, что поездка будет необыкновенной - водитель оказался бывшим химиком, производителем запрещенных стимуляторов. Лет семь назад он бросил наркобизнес и стал глубоко верующим христианином. Примерно час мы ехали в предрассветной темноте, и наш разговор переключался с реакции Пфаудлера на любовь к Христу.
Ты можешь оказаться на острие космического лезвия, балансируя между черной пустотой с одной стороны и бесконечным светом с другой. Именно здесь, на этом острие рождается смех.
Живет в плену своих страстей (выражаясь психологически — невротических комплексов) и менять ничего не намерен.
– Некоторые православные христиане поддерживают в себе депрессивное состояние, полагая, что оно соответствует духу христианства.
– «Мир лежит во зле, радоваться нечему» — это настроение действительно бытует среди неофитов. Я бы назвал его религиозной депрессией. Такая депрессия происходит от неправильного понимания духа христианства.
– Разве это не христианское отношение к миру — все тлен, пустота?
– Нет, по сути своей не христианское. Господь призывает нас к деятельной любви. Он говорит о блаженствах даже тогда, когда все плохо. Блаженны те, кого гонят, блаженны плачущие, нищие… Оказывается, из самых тяжелых состояний человек выходит блаженным, счастливым. Одно из самых серьезных свидетельств этого — книга «Сказать жизни да» австрийского психолога и психотерапевта Виктора Франкла. Он обрел свое духовное счастье в концлагере. В один прекрасный момент к нему в душу вошла любовь, и с той поры он больше не впадал в состояние уныния, несмотря ни на какие ужасы лагерной жизни. И у нас есть люди, прошедшие по 20 лет сталинских лагерей и сохранившие при этом веру, веселость, жизнелюбие. Вот вам ответ на вопрос, каково христианство. Нет, это не унылая религия. Для нас руководство — «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите…» (Ап. Павел 1-е Фес. 5: 16-18). Вот эта сторона христианства подлинная. А не уныние и проклятие мира.
– Разве монашество стоит не на отвержении мира?
– Монашество стоит на любви ко Христу, а вовсе не на проклятии земли. Если бы монахи просто бежали от мира, то монастыри представляли бы собой некие бомбоубежища, в которых люди сидят и дрожат от страха. Не было бы тогда у нас ни Серафима Саровского, ни Силуана Афонского.
Главное — ставить перед собой реальные цели. Иначе можно потерять ощущение нормы, эталона. А эталон — это радость, блаженство, это Адам в раю. Он был счастлив.
Существует так называемая экзистенциальная депрессия
У панков был пессимистический лозунг: «все дерьмо, будущего нет!»
Эндогенная депрессия — это заболевание, которое мешает человеку увидеть смысл своей жизни.